Учёный с трудом сдерживался.
— Но, профессор Фрок, мистер Пендергаст считает, что оружие изготовлено искусственно, — торопливо возразила Марго. И сказав, поняла, что
— Чушь! — фыркнул учёный. — Разве, глядя на слепок, вы не заметили чего-то мучительно знакомого и вместе с тем совершенно неизвестного? Мы — свидетели эволюционной аберрации, подтверждающей мою теорию.
В кабинете Фрок немедленно достал из кармана записную книжку и принялся писать.
— Но, профессор, разве могло бы подобное существо…
Марго умолкла, потому что рука Фрока стиснула её запястье. Хватка старика оказалась необычайно крепкой.
— Моя дорогая, — произнёс он, — как говорил Гамлет. «Есть многое на свете… что и не снилось нашим мудрецам». Наше дело не только думать. Иногда мы должны просто наблюдать. — Его негромкий голос дрожал от волнения. — Мы не можем упустить такой возможности, слышите? Будь проклята моя стальная тюрьма! Марго, вы должны стать моими глазами и ушами. Должны быть повсюду, искать, смотреть, быть продолжением моих пальцев. Нам нельзя упустить этой возможности. Согласны, Марго?
Он стиснул её руку ещё крепче.
19
В старом грузовом лифте двадцать восьмой секции музея, как всегда, пахло падалью. Смитбек пытался дышать ртом.
Кабина лифта была громадной, лифтёр поставил себе стол, стул и увешал стены картинками из журнала, который издавался в музее. В подборе картинок он придерживался одной темы. Там были трущиеся шеями жирафы, спаривающиеся насекомые, бабуин, демонстрирующий свой зад, туземки с отвислыми грудями.
— Нравится моя картинная галерея? — с усмешкой спросил лифтёр. Ему было под шестьдесят, и он носил рыжий парик.
— Приятно видеть, что кое-кто так интересуется естественной историей, — саркастически ответил журналист.
Когда он выходил, запах падали ударил ему в нос с удвоенной силой.
— Как вы это выносите? — морщась, спросил он лифтёра.
— Что выношу? — удивился лифтёр, закрывая люк подъёмника.
Из коридора послышался весёлый голос.
— Добро пожаловать! — прокричал пожилой человек, перекрывая шум вентиляции, и пожал руку Смитбеку. — Сегодня я вываривал только зебру. Носорогов вы пропустили. Но всё равно, прошу вас, прошу!
Смитбек знал, что акцент у этого человека австрийский.
Йост фон Остер заведовал остеологической лабораторией, где вываривались до костей трупы животных. Ему перевалило за восемьдесят, но он был настолько упитанным, румяным, весёлым, что большинство людей считали его значительно моложе.