– Как же ее позовешь?
– Да очень просто. Крикните во весь голос, она и явится. – Лилька почему-то вновь хихикнула.
Бурышкин в сомнении смотрел на девушку.
– Кричите же!
Но Никифор не торопился, он внимательно смотрел на Лильку, словно видел ее в первый раз.
– Чего вы меня разглядываете? – недовольно спросила девушка.
– Да так… Ты словно немного изменилась?
– Здесь освещение такое.
– Да нет, не освещение. Лицо твое… Вроде длиннее стало. И глаза…
– Что глаза?
– Один больше другого… И косит. А ну, пойдем в холл, там света больше.
Бурышкин крепко взял девушку за руку и потащил за собой. Та покорно следовала за ним, но ощущения при соприкосновении с телом девушки оказались весьма необычными. Запястье ее было холодно, как лед, к тому же у Бурышкина создалось впечатление, будто он сжимает упругую резину: ни одна косточка не прощупывалась под пальцами.
Втащив ее в холл, Никифор от изумления разинул рот, хотя в глубине души предполагал узреть нечто подобное. Еще одна Лилька преспокойно сидела в кресле и таращилась на вошедших.
– Ничего себе! – только и смогла воскликнуть она.
Существо, которое держал Бурышкин, издало нечто вроде приглушенного смешка и выскользнуло, словно кусок мыла из мокрой ладони.
– Какая из вас настоящая? – изумленно спросил Никифор.
– А ты угадай, – все с тем же хихиканьем отозвалась та Лилька, которую он притащил с собой.
– Да я!.. Я настоящая! – завопила та, что сидела в кресле.
– А это кто же?
– Я ее тень, – посмеиваясь, сообщило существо.