— Да.
Они уже прошли половину кухни, когда Тони вспомнил, зачем они изначально сюда шли.
— Соль.
— Что?
— Для защитного круга Эми.
— Точно. Как думаешь, она знает, о чем говорит?
— Думаю, от этого хуже не будет.
Выражение на лице Ли было настолько осторожно-нейтральным, что было очевидно — подтекст он услышал. И так же очевидно, что комментировать это он не собирался. Надежда была хрупким чувством даже в лучшие времена, а уж взаперти в такой психушке ей доставалось по полной.
Служба доставки оставила большую коробку с маленькими пакетиками соли и другими специями на стойке у двери. Тони поставил фонарь рядом с ней — запасной фонарь и спички нес Ли — и закрыл ее. Когда он сунул ее под мышку, три пакетика выскользнули и упали на пол. Тони нагнулся поднять их и замер.
— Сукин сын.
— Что?
Когда все двери захлопнулись, провода, идущие от генератора, оставались неубранными. Он настолько привык переступать паутину из них во время рабочего дня, что ему даже в голову не пришло задуматься, что невозможно было закрыть дверь с ними. Хотя в данной ситуации «невозможно» было неподходящим словом. Провода доходили до двери и прекращались. Тони ухватился за один и дернул. Безрезультатно. Их не отрезало. Они просто прекращались.
— Они все еще проходят через пространство, — пробормотал он. — Когда дверь — это не дверь?
— Когда это окно? — В голосе Ли явно звучало: «С сумасшедшими лучше не спорить».
— Когда это метафизическая конструкция.
— Чего-чего.
Он присел и поднял взгляд на актера.
— Эта дверь была создана домом, чтобы не выпускать нас. Настоящая дверь по-прежнему открыта.
— Мы можем выйти? — Ли нахмурился, глядя на место, где провода уходили в дерево.
Хороший вопрос. Закрыв глаза, чтобы исключить восприятие из расчетов, Тони провел кулаком по проводам и ударил по месту, где они должны были бы продолжаться.