«И толку тогда от презервативов».
И вслед за этим другая мысль: «Вот Генри-то взбесится».
Но зеркало распахнулось, открывая неглубокую выемку в камне, площадью примерно тридцать квадратных сантиметров и десять сантиметров глубиной.
«Теперь снять его со стены проще простого. Сдерну с петель и…»
В выемке была книга.
«Или просто заберу журнал Каулфилда, раз уж так все пошло».
Независимо от проигрыша, Тони почти ждал, что его пальцы пройдут сквозь книгу. Но он смог прикоснуться к потертой красной коже. Она должна была пахнуть плесенью, но вместо этого Тони чувствовал запах дома. Наверно, логично, раз она находилась в дымовой трубе. Обложка казалась сальной и немного теплой. И еще журнал был тяжелым. По крайней мере, тяжелее, чем выглядел. Быстро пролистнув плотные кремовые страницы, Тони увидел записи и диаграммы, сделанные черными чернилами.
Нигде — ни в книге, ни на обложке, — не говорилось, что это журнал Крейтона Каулфилда.
Но это было и не обязательно.
Сунув книгу под мышку, Тони закрыл зеркало как раз, когда зажегся свет и заорал Карл.
Тони чуть не составил ему компанию. Отражение Крейтона Каулфилда смотрело на него из-за правого плеча. Он резко развернулся с отчаянно бьющимся сердцем, но в библиотеке никого не было. Никто не стоял рядом с ним так близко, что мог прикоснуться. И когда Тони снова оглянулся, в зеркале было пусто.
Все бы было не так плохо, но этот чертов сукин сын улыбался.
— Брианна пропала!
— Что?
Зев протащил Тони за собой в кладовку; команда расступалась, уступая им дорогу.
— Девочки спали там, под стойкой. Я подошел проверить, все ли нормально, а ее уже и след простыл. Как и второй лампы.
Тони покосился на Эшли, свернувшуюся на груде одежды, и неверяще посмотрел на Зева.
— Четырнадцать человек в помещении на три квадратных метра. Как она ухитрилась просто взять лампу и смыться?
— Слушай, уже поздно. Люди устали, и тут еще эта чертова музыка.
Секунду.