— Это все, сэр? — спросил он.
Настоятель поднялся и обошел вокруг Кита — сначала в одну сторону, потом в другую. Непроизвольно он взял локон мальчика в руку и понюхал.
— Ты знаешь, что такое Великий Ритуал, Кит? — пробормотал он.
Кит отпрянул от него.
— Мне нужно идти, — заявил он.
— О нет! — произнес голос настоятеля.
Кит сделал резкое движение, но настоятель снова стоял прямо перед ним.
— Мы еще не закончили, Кит, — сказал он.
Пот выступил на лбу мальчика, когда настоятель с улыбкой подошел ближе.
— Это ритуал, который нужно совершать в определенное время, — пояснил он. — Предпочтительно в новолуние. Ты знаешь, Кит, когда это?
Внезапно мальчик обрел дар речи.
— Я не хочу знать о ритуалах! С меня довольно! Я больше не хочу сюда приходить!
Настоятеля не рассердила эта вспышка. Он ощутил какую-то странную безмятежность, как будто теперь от него ничего не зависело. И вдруг он понял то, что знал Келли: этот мальчик какой-то другой, и он носит в себе какую-то тайну.
— Ты мне что-то недоговариваешь, Кит?
Кит молча смотрел на него.
— Может быть, какая-то тайная печаль, — прошептал настоятель. — Бремя, которое тебе не с кем разделить.
Рука Кита стремительно дернулась к лицу, как бы защищая его.
— Я могу помочь тебе раскрыть эту тайну, Кит, — предложил настоятель и увидел, как Кит переменился в лице. — Мы можем работать вместе, Кит. Разделенная печаль — это печаль, уменьшенная вдвое. Но ты должен работать вместе со мной, Кит. Я не могу работать один.
— Да, — ответил Кит, и настоятель понял, что победил. Он отвернулся.
— Новолуние будет на следующей неделе, — сказал он. — Я пошлю за тобой, и ты придешь в церковь в полночь. Ты понимаешь?