Саймон утвердительно кивнул.
Чабб теребил свою манжету.
— А настоятель… не причинит ему вреда?
Саймон покачал головой, широко раскрыв глаза.
— Ты увидишь Кита? — спросил Чабб.
— Не знаю.
— Сходи к нему. Скажи ему — скажи, что я сожалею.
Саймон понурился. Он не доверял Чаббу. Когда он поднял глаза, тот уже выходил из дортуара.
Остаток утра прошел как в тумане. Саймон съел завтрак, не ощущая вкуса еды и слушая, как Чабб объясняет директору, что Кит уже ушел в церковь. Он лгал гораздо лучше, чем Саймон, и директор, по-видимому, поверил ему. Потом все пошли в церковь на утреннюю молитву, и мальчики замолчали один за другим, когда голос Саймона воспарил ввысь. Затем регент задержал Саймона, чтобы прорепетировать его соло. Он был очень рассеянным и допустил несколько ошибок, так что регент заставил его пропеть соло несколько раз.
—
— Да что с тобой сегодня такое? — спросил регент, потеряв терпение. — Хорошо, достаточно. Будем надеяться, что завтра ты споешь лучше.
Саймон мог думать только о матери. Когда он ее увидит, то скажет, что никогда не вернется в школу. Он больше никогда не расстанется с ней. Как только регент его отпустил, он выбежал из церкви. Мимо прошло несколько женщин, направляясь на рынок, но среди них матери не было. Саймон стоял у церковных ворот, сжавшись, как пружина, и высматривал мамино лицо.
6
Мари приснился странный, яркий сон. Роза, Королева Цыган, протягивала ей шарф, который когда-то дала Мари. Он был украшен множеством ярких монет.
«Мариза, — сказала Роза, которая всегда так ее называла. — Это монеты твоего сердца. Одна — для Тобина — это был сын Розы, — одна для твоего отца, одна для твоей сестры…» С этими словами она бросала каждую монету в стакан с водой, и, прежде чем коснуться воды, монетка превращалась в слезу и потом растворялась. «Одна для меня, — добавила она, улыбнувшись. — Одна — для каждого из мужчин, которых ты знала…» Несколько монет упали в стакан, превратившись в слезы. «А вот эта, — сказала Роза, поднимая монету, тусклую, как олово, — цвета мужчины, с которым ты сейчас. Эта последняя монета, которую ты истратишь. Найди ей хорошее применение».
Голова у Мари тупо ныла, когда она проснулась и попыталась стряхнуть этот сон. Ее придавило чувство страха. Рука Черного Джека лежала на ней, и Мари отодвинула ее. Они лежали на сеновале в одном из новых амбаров на Динзгейт. Поднявшись на ноги, она отряхнула солому с юбки — той же самой, которую дала ей Роза столько лет тому назад. Она поднесла руку к волосам, но шарф со множеством монеток давным-давно пропал.
Ей нужны деньги для Саймона — вот о чем сказал ей сон. Но она не могла не помнить о том, что все люди, которых называла Роза во сне, были мертвы. Она любила их всех, и все они умерли.
«Но не Саймон», — сказала она себе, стараясь не поддаваться панике. Саймон в безопасности, ему хорошо в школе. Он получает образование, за которое ей надо платить.
Ей прислали письмо из школы. Сьюзен принесла ее к жене торговца шелком и бархатом, которая умела читать. В письме говорилось, что Саймону нужны деньги на книги, школьную форму, гусиные перья и простыни. И он должен каждое утро платить пенни за то, чтобы его имя записывали в журнал.
Мари рассматривала спящего Черного Джека. Его куртка и штаны были черного цвета, но это был вылинявший черный, перешедший в тусклый серый, цвета олова. В черных волосах виднелись серебристые пряди. На поясе, рядом с коротким кинжалом, с которым он никогда не расставался, был кожаный мешочек, полный денег. Мари зажмурилась. Почти непроизвольно ее рука потянулась к этому мешочку.
ebooksa