Посредники

— Ты никогда не выйдешь отсюда, Нив, дорогуша. — Чья-то рука подняла лампу со стола. — Зато я — выйду.

Моргана уже почти повернулась, когда он заговорил:

— Так, значит, это тебя я унюхал.

Она дернулась, вперив взгляд в темноту, которая все еще скрывала его, и тоненько взвизгнула:

— Кто здесь?

— Ты знаешь кто.

Моргана опустила лампу и продолжала вглядываться. Мотылек чувствовал запах шампуня, пота и ветшающего, скованного ужасом тела. Его антенны заработали, глаза развернулись.

— Мотылек?

И тут его накрыло. Все, чему он учился годами, стало доступно ему в одно мгновение, без лишней мысли. Моргана тут же сбивчиво забормотала в ответ. Она еще не обрела контроля над своим даром, но, повинуясь приказу Мотылька, дар выдавал сам себя. Сначала длинный раздвоенный язык лизнул темноту, потом скрипнули когти хищной птицы. Распахнулись крылья летучей мыши, и сразу их сменила голодная грубая крысиная морда. Все хищники, все перемешанные друге другом части Морганы кричали в бессильной ярости. Вив была права: Моргана обладала способностями морфы, намного большими, чем Мотылек в ее годы, но ее дару не хватало развития и тренировки.

— Я знаю, кто ты такая, — спокойно заговорил он, перебарывая страх и отмечая про себя, что его голос стал ниже и сильнее. Ему нравился новый тембр. — Я с самого начала знал, кто такой Блик. Просто не хотел признавать это. Вив будет счастлива услышать, чего я достиг.

Так вот каково было его предназначение. Тогда, с Бликом, он потерпел поражение. Но теперь, с Морганой, он свое наверстает.

Моргана скорчилась в темноте, ее голова тряслась.

— Нет… Это не то, что ты думаешь. Я здесь только из-за К. А. Я заблудилась. Я просто злилась…

Мотылек повис на потолке вниз головой. Его глаза вращались в орбитах, словно для того, чтобы не терять из виду Моргану, которая смотрела на него потрясенным, исполненным ужаса взглядом. Он дрожал, да, его колотило, но он дюйм за дюймом приближался к ней. Теперь он отлично чувствовал ее запах — обливаясь потом, она сама выдавала себя. Все еще такая сладкая, подумал Мотылек. Мне никогда не поцеловать ее больше.

Он отдавал себе отчет в том, что это неправильно — Моргана имела задатки резателя, а чем занимаются резатели, ему прекрасно было известно. И все же он ощущал глубокую, почти чувственную потребность быть ближе к девушке — попробовать тот нектар, который так свободно струился по ней, в облаках нежнейшего, словно медового, тумана. Он хотел впиться в нее губами… И почувствовал, как падает… прямо на свет…

Его язык внезапно вырос почти на фут, став грубым и серовато-черным, но, приземлившись, Мотылек почувствовал не губы Морганы, а что-то безволосое, мерзкое на вкус, отдающее гнилью подземных туннелей. Это было какое-то другое тело, и Мотылек отскочил, едва коснувшись его. И услышал знакомый голос:

— Мы всегда были близки, брат, но не до такой же степени.

Блик рассмеялся и сделал вид, что стряхивает с куртки пыльцу его крыльев своими длинными, бледными, когтистыми пальцами.

* * *

Почти полчаса проторчав возле бара «У Денни», К. А. достал свой сотовый, сам не зная, кому собрался звонить. Накануне вечером, прежде чем лечь спать, он поговорил с Джейкобом и пообещал весь день посвятить поискам Нив, но пока сказать было нечего. К. А. знал, что Нив попала в серьезную переделку, настолько серьезную, что Джейкобу стоило бы обратиться в полицию. Но впадать в панику он не торопился. Совершенно ясно, что Нив сейчас с Тимом Бликером. Он даже в мыслях не позволял себе произносить слово «пыльца» и уж тем более слово «секс», однако знал, что сестра права: если бы он увидел, чем они вдвоем занимаются, это бы ему не понравилось. Но сейчас нужно найти Нив, вернуть домой и постараться помочь ей.

Спрашивается, за каким чертом его сестра отправилась на рассвете в паршивенький бар в центре старого Портленда? Да еще и на пару с Никсом Сент-Мишелем, которого он считал своим лучшим другом. Ничего не понимающий и растерянный, он все-таки не уезжал, а сидел в машине под дверями бара, словно второсортный детектив, с телефоном в руке и с низко надвинутой бейсболкой.