— Чтобы понять, что происходит, — она вдруг схватила меня за плечи, приблизила свое лицо к моему — я почувствовал легкий аромат ее тонких духов, — и заглянула в глаза. То есть, попыталась заглянуть. — Во что ты впутался, Илэр? Отвечай! Во что ты впутался?!
— Что ты имеешь в виду? — я взял ее руки в свои и развел их в стороны. От прикосновения к ее коже по моему телу прошла быстрая волна дрожи, как будто меня тряхануло током. Ох, Мэвис! Как бы мне хотелось обнять тебя и зацеловать твое лицо! Но только не теперь, и не при таких обстоятельствах. Все еще удерживая ее за руки, я отступил назад. Мэвис смотрела на меня, строго нахмурив светлые брови.
— Твой друг делал какие-то странные намеки! Кажется, он хотел сказать, что ты замешан в темные дела. Если только он не сумасшедший, — добавила она, помедлив. — Или же не пытался меня разыграть. Но я ума не приложу, зачем бы ему это понадобилось.
— Что Крис тебе рассказал? — напрягся я. Неужели у него хватило ума сообщить ей, что я — носферату? Да нет, вряд ли, тогда Мэвис не так вошла бы ко мне.
— Ничего определенного, — ее взгляд отлепился, наконец, от моего лица и беспокойно заметался по комнате, словно пытаясь отыскать следы какого-нибудь тайного преступления. — Говорил о каком-то незаконном сообществе, почему-то о вампирах и оборотнях — я так и не поняла, к чему все это было… Что это?! — вдруг ахнула она, глядя куда-то мне за спину. — Значит, ты все-таки сатанист?!
— Что?
Я отпустил ее руки и обернулся посмотреть, что за предмет в комнате навел ее на столь странную мысль.
В целом выглядит моя квартира довольно скучно. Я снимал ее уже несколько лет, но так и не удосужился сделать ремонт или поменять мебель, чтобы обстановка соответствовала моим вкусам. Меня устраивало все как есть: никаких дизайнерских изысков, никаких стильных мелочей, привлекающих внимание. Все предельно просто и, как я уже сказал, почти скучно. Гостей я не принимал, так что выпендриваться мне было не перед кем. Иногда заходил Алан — разумеется, без приглашения, — но ему не было никакого дела до цвета обоев или диванной обивки. А сам я бывал дома нечасто. Во всяком случае, недостаточно, чтобы всерьез волноваться об отсутствии какого-либо стиля в интерьере. Единственное, что могло бы привлечь внимание случайно забредшего — как Мэвис — гостя, это почти параноидальный порядок во всем. Все вещи строго на своих местах, нигде — не пылинки. Наверное, этим я пытался хоть как-то скомпенсировать хаос, окружавший меня за стенами квартиры, и беспорядочность своей жизни.
И все-таки я соврал. Кое-какие изменения в обстановку я внес, но так привык к ним, что сам уже не замечал. Под книжными полками, тянувшимися в два яруса вдоль длинной стены, висели постеры с фотографиями музыкантов. Полное ребячество, признаю, но руки все никак не доходили их снять. Фотографии выглядели весьма красочно, чего только на них не было: свирепые физиономии в боевой черно-белой раскраске, оскаленные зубы — а кое у кого и клыки, да такие острые и длинные, что любой носферату заплакал бы от зависти; — окровавленные по локоть руки, шипастые ошейники и прочая атрибутика, которая наводит такой ужас на людей непосвященных. Сплошная бутафория, в общем.
Бутафория. Но Мэвис смотрела на эту бутафорию расширенными от ужаса глазами. Может быть, я и зря сразу не посвятил ее в свои музыкальные пристрастия? Теперь не слишком подходящее время для бесед о блэк-арте. Да и как, интересно, должна воспринять его девушка-христианка? Как мракобесие и оскорбление имени Христа, как же еще.
Самый трудный вопрос — это вопрос идеологии. Он практически неразрешим. Но все же я решил попытаться. Что до моих планов, придется их ненадолго отложить. Не могу же я теперь убежать от Мэвис, оставив ее в полном убеждении, будто я принадлежу к сообществу сатанистов? Факт существования которых, замечу в скобках, вызывал у меня сильные сомнения. Сколько лет вращаюсь в блэковой тусовке, ни раз не видел ни одного мало-мальски серьезного сатаниста. Некоторые корчили из себя таковых, но это была такая же бутафория, как накладные клыки у парней с постеров. Имидж.
Да, но только вот придется и это тоже доказывать?
— Мэвис, — сказал я как мог спокойно. — Это просто фотографии.
— Вижу, что фотографии. Чьи?
Я мог бы объяснить, чьи. Вот чудесная троица парней из Immortal, во главе с Ольве Ейкемо — оскаленные черно-белые призраки с горящими глазами. С соседнего постера, мрачно насупившись, глядит молодой и еще длинноволосый Варг Викернес, также известный как Burzum — тоже то еще личико. А рядышком — молодой же Дани Филф, с клыками, с окровавленным ртом, кровь стекает по подбородку… черт, никогда не замечал, до чего он похож на Лючио.
Какой-нибудь тру, случайно сюда забредший, прибил бы меня за подобную подборку. Мэвис, хоть и не была тру, тоже готова была, кажется, меня прибить.
— Я спрашиваю, кто все эти люди, Илэр?
— Музыканты, — ответил я упавшим голосом. Никогда бы не подумал, что могу огрести серьезные проблемы из-за пристрастия к тяжелой музыке.
— Могу себе представить, что за музыку они играют! Как давно это продолжается, Илэр?
— Продолжается что? — спросил я тихо.
ebooksa