— Ты знаешь, что да.
— Ты прикоснулась к ребенку? — спросил он, и я фыркнула.
— Не прикасайся к ребенку, — нараспев произнес он, уголки моих губ приподнялись.
— Не прикасайся к ребенку, — повторила я, понимая, что это, возможно, сгубило и его.
— Этот ребенок доставил целителям много неприятностей, — произнес Гленн, он почти успел скрестить ноги, прежде чем вспомнил, что одет в халат с огромными прорезями. — Они сказали, что ребенок баньши до пяти лет не контролирует себя. Но тот человек держал ее, пока я с ним разговаривал.
Дженкс внимательно прислушивался, и его крылья заинтересованно затрепетали.
— Мы тоже видели, как он держит Холли. С его аурой все было в порядке. Я это видел. Да и Рэйчел тоже.
Я кивнула, не видя в этом смысла.
— Может, она не была голодна.
— Может, — сказал Гленн. — Но меня она выпила достаточно быстро. Да и тебя тоже.
Айви перешла к софе, стоящей у окна.
— Так что произошло в том доме? — небрежно спросила она, и могу поклясться, она попыталась сменить тему разговора. Ее губы были раскрыты, а дыхание было слишком быстрым. В ее глазах был намек на… вину?
Гленн нахмурился.
— Я пришел туда, чтобы поговорить с подозреваемой о смерти моего друга.
«Подозреваемая», подумала я, ощущая гадливость этого слова. Она была не «миссис Харбор», или «леди», или даже «женщиной», она была «подозреваемой». Опять же, скорее всего Мия и убила его друга, напала на Гленна и позволила своей дочери практически убить меня.
— Мне жаль, — сказала я, и он скривился, не желая сочувствия.
— Ее мужу не очень понравились некоторые из моих вопросов. Ремус, не так ли? — спросил Гленн, и когда Айви кивнула, он продолжил. — Он попытался силой заставить меня уйти. Он ударил меня, и мы начали бороться. Я практически надел на него наручники, а потом…
— Ты прикоснулся к ребенку, — сказал Дженкс откуда-то из-за цветов.
Гленн посмотрел на свои колени, покрытые голубой больничной одеждой.
— Да, я прикоснулся к ней.