— Я сказал: добро пожаловать в мою мастерскую, мистер Б.
Я наклонил голову в легчайшем из поклонов.
— Я Джакабок Ботч.
— А я…
— Иоганн Гутенберг.
Человек на миг улыбнулся. Он явно нервничал в моем присутствии, что было естественно. Ведь перед ним стоял не один из купцов города Майнца, зашедший в гости посплетничать и выпить пива. Это был сон, пробравшийся из мира снов в мир яви.
— Я не причиню вам вреда, сэр, — заверил я.
— Легко сказать, — ответил Гутенберг, — но трудно доказать.
Я поразмыслил немного, потом медленно, чтобы никого не напугать, наклонился и поднял нож, оброненный молодым человеком. И подал нож ему, ручкой вперед.
— Вот, — предложил я, — возьмите. Если мои слова или действия встревожат вас, отрежьте мне язык и выколите глаза.
Юноша не шевельнулся.
— Возьми нож, Питер, — сказал Гутенберг. — Но тебе не понадобится ни резать, ни колоть.
Юноша взял свой нож.
— Я умею им пользоваться, — предупредил он. — Мне уже случалось убивать людей.
— Питер!
— Я говорю правду, Иоганн. Именно ты хотел превратить этот дом в крепость.
— Да, я хотел этого, — отозвался Гутенберг почти виновато. — Но мне есть что защищать.
— Я знаю, — кивнул Питер. — Так почему ты впускаешь это… это существо?
— Не будь жестоким, Питер.
— Разве убить его — жестокость?