— Спасибо. Пойду, поищу.
«Проклятая скво! Стерва, шлюха! А ведь Рой не отказался бы с ней поразвлечься, — подумала Лиз, вспомнив, как вчера ее муж смотрел на индианку. Или позавчера? Лиз утратила ощущение времени. — Не надейся, миленький мой. И ты, стерва, не спеши радоваться. Не бывать по-вашему!»
Полог оказался завязан — это почти наверняка означало, что обитательницы шатра нет дома. Лиз вздрогнула, не представляя, что делать дальше. Может быть, последовать совету полицейского и обраться за помощью в управление? Или самой искать Ровену?
Не зная, откуда начинать поиски, она пошла в выбранном наугад направлении, всматриваясь в лица детей. Надежда в душе то взлетала, то падала, как на «американских горках».
В павильончике бинго Ровену искать не стоит. Как и в бильярдной. Зато она могла забрести в зверинец — она любит животных.
Мрачные мокрые клетки. Старый лев Рем, выбравшись из своей конуры, избавился от скуки, но не от зевоты — пасть его то и дело разевалась, а розовый язык облизывал тонкие губы. На полу вокруг него валялись кости. Вновь Лиз вздрогнула, вспомнив пластинку, подаренную родителями, когда ей исполнилось десять лет. Эта старая пластинка со сказкой «Альберт и Лев» и сейчас хранится в ее доме. Выбросив из головы мысли о ней, Лиз на секунду закрыла глаза. Чепуха, в действительности ярмарочные львы не проглатывают детей.
Странно, что никто больше не смотрит на животных. Обычно возле них топчется немало зевак. Наверное, тут виновата погода. Горилла повернулась к Лиз спиной, а над высокой кирпичной стеной, как серая змея, извивался хобот слона. Такое впечатление, будто все и вся поддалось унынию.
Лиз не смогла бы ответить себе, почему она прошла вдоль стены и свернула за угол. Уж всяко не для того, чтобы поглазеть на грязного африканского слона. Должно быть, неосознанно предположила, что может встретить там Ровену. Шагая по грязи, она миновала ряд больших ящиков, переполненных мусором. Лиз затошнило от запаха гниющих отбросов.
Слон стоял на прежнем месте, глядя, как низенький человек деловито вытряхивает на кучу мусора содержимое дырявой корзины. Внезапно коротышка повернулся к Лиз, и она застыла на месте. Ей захотелось съежиться.
Он был уродлив — по всей видимости, перенес полиомиелит. Хилые ножки с трудом поддерживали толстое туловище, непомерно длинные мускулистые руки обладали силой, которой так недоставало ногам. Движениями он напоминал гориллу, лицо носило отпечаток всех пережитых несчастий и ненависти к вам — за то, что при виде его вы не в силах утаить отвращение. Глаза были посажены слишком тесно, правый, большой — ниже крошечного левого; вместо носа — две неровные дырочки в обрамлении высохших соплей; рот — косая щель с торчащими наружу верхними желтыми клыками. Шея отсутствовала, голова росла прямо из туловища. Череп обтягивала гладкая бледная кожа, сквозь которую с трудом, как колосья злаков сквозь корку высохшей грязи, пробивалось несколько волосков. Одежда — явно со свалки; рукава и штанины укорочены тупыми ножницами.
— Я… ищу маленькую девочку. — Лиз не знала, зачем произносит эти слова. Может быть, для того, чтобы хоть чуть-чуть притушить ненависть, горящую в глазах карлика. Она попятилась. Надо уходить, здесь ей нечего делать.
— Гы? Маленькую девочку? — Уборщик двинулся к Лиз, его рот изобразил не то улыбку, не то злобный оскал. — Небось, красивую, гы?
Фу! Кажется, от него пахнет рвотой. Впрочем, возможно, это от мусорного ящика. Какой противный карлик! Грязный, весь в струпьях! Полвека назад такие участвовали в шоу уродцев.
— Да, красивую маленькую девочку. Рыженькую, со слуховыми аппаратами. Она глухая.
— Глухая! Глухая! Глухая! — Раскат визгливого смеха, настолько безумного, что по спине Лиз побежали мурашки. Из жуткого рта уборщика выступает пена. — Красивая глухая девочка!
Ярость в душе Лиз перевесила страх. Да как смеет это бесформенное чудище насмехаться над чужим физическим недостатком?!
Карлик хохотал, запрокинув голову. «Да ты же псих! — подумала Лиз. — Кто тебе позволил разгуливать на свободе? — Тут же родилась мысль пострашнее: — Ровена! А вдруг этот ублюдок с ней что-нибудь сделал?»
Закружилась голова. Лиз пошла прочь, карлик засеменил следом. Она огляделась — кого бы позвать на помощь? Кругом — ни души. Справа — пустырь, огороженный стенами павильонов и ржавой решеткой зверинца. Она узнала похожий на огромный ящик театр. Под натиском дождя с него почти целиком свалился чехол из просмоленной парусины, на Лиз смотрели крошечные глазки.
Панч! Размалеванная физиономия, рот, одеревеневший в злобной ухмылке…
Голова Лиз металась то вправо, то влево — словно кто-то дергал за невидимую проволоку.
ebooksa