Кукла маниту

Заставив себя разжать веки, шайеннка Джейн в полумраке увидела скорченное на полу тело. Единственный глаз Салина сверкал ненавистью, уродливый рот кривился, исторгая бессвязные ругательства, правая рука слабо хватала воздух, левая безжизненно лежала на конской голове. Одна нога вяло дергалась, другая не двигалась, подвернутая под неестественным углом.

Зная, что карлик больше не в силах причинить ей вред, Джейн все же попятилась и закрыла уши ладонями, чтобы не слышать его проклятий.

Казалось, уродца поразила молния, садистски омертвив только половину его тела — чтобы он жил и страдал.

Индианка отвернулась и закрыла глаза. Ей чудилось конское ржание.

Подъем всегда был для Лиз сущей пыткой. Она ненавидела утра, даже утра выходных дней. И уж тем более дождливые, как это.

Она проснулась чуть позже шести и застонала в подушку, услышав, как дождь барабанит в окно. Хоть и не надеялась вечером, что за ночь он утихнет. Область низкого давления, судя по метеорологической карте на экране черно-белого телевизора в вестибюле гостиницы, смещалась в направлении континента.

На фотоснимке, сделанном со спутника, зона облачности достигала Франции. Короче говоря, распогодится еще очень не скоро. Даже при сильном ветре дня через два, не раньше. Скорее бы суббота! Так думают, наверное, все, даже дети.

Лиз встала с постели и быстро оделась, посматривая на Роя и Ровену. Они спали мертвым сном. Возможно, она успеет вернуться до их пробуждения, и тогда они ни о чем не узнают.

Последние сухие джинсы. Даже за окно одежду не вывесить — дождь. Пожалуй, надо найти поблизости прачечную самообслуживания, высушить на барабане всю одежду, иначе домой им придется ехать в мокром.

Она натянула мятый нейлоновый свитер, сняла с вешалки за дверью анорак. Левая пола перевешивала — в кармане что-то лежало. Ей стало не по себе — зря она, пожалуй, это затеяла. А может, и не зря. В том, что происходит с ее семьей, отчасти виновата чертова кукла. Конечно, все это чепуха, уступка суевериям. Но одно не вызывает сомнений: кошмары у Ровены из-за куклы. Достаточно один раз взглянуть на нее, чтобы убедиться. Это же настоящее чудище!

Лиз покосилась на спящую Ровену и вытащила куклу из кармана. Произведением искусства ее не назовешь, просто на деревянной чурке вырезано несколько ямок и бороздок. Да и то кое-как. И у индианки хватает наглости продавать свои жалкие поделки по фунту за штуку!

Когда Лиз спускалась в вестибюль, ее трясло от злости. Эта скво опасна. Она очень плохо влияет на людей. Сначала Ровена повадилась бегать к ней при каждой возможности, а теперь и Рой…

— Доброе утро, миссис Кэтлин. Вы сегодня ранняя пташка. Лиз резко повернулась на голос миссис Хьюджес. Владелица отеля раскладывала почту для постояльцев в отделения деревянного ящика у парадной двери. Из кухни пахло жарким.

— Да. — Лиз смутилась: наверное, прогулка в столь раннее время и под таким дождем кажется миссис Хьюджес нелепой причудой. — Я… у меня голова разболелась. Решила пройтись до газетного киоска и обратно.

— О, я вам сочувствую. — Серые глаза пронизывали, будто видели настоящую причину. — Видимо, это из-за погоды. Вместо того, чтобы дышать свежим воздухом, все сидят в номерах. Будем надеяться, сегодня дождь кончится.

"Лжешь, — подумала Лиз, — Знаешь, что не кончится. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Просто ты, как и гадалка, из породы торгашей. Вселяешь напрасную надежду, чтобы постояльцы не собрали манатки раньше срока и не разъехались по домам".

Она вышла за дверь и несколько секунд простояла на крыльце, набираясь храбрости, чтобы шагнуть под косые струи. Пальцы в кармане играли ненавистной куклой. На противоположном тротуаре Лиз увидела урну. Бросить туда эту пакость и вернуться в спальню. Нет, возможно, какой-нибудь прохожий достанет, а Ровена увидит в окно и крикнет ему. Куклу необходимо уничтожить, чтобы и следа от нее не осталось. Впрочем, есть и другой способ. На мысе, вдоль самого обрыва, проложена тропа с прочными стальными перилами. В двухстах или трехстах футах под ней — море и острые камни, на которых за столетия нашло свой конец немало жертв судьбы. Ну что ж, сегодня к ним прибавится еще одна — уродливая деревянная фигурка. Скорее всего, она расколется от удара, а щепки унесет отливом. Нить, связующая Ровену и гадалку, будет разорвана.

Лиз тихо рассмеялась. Она шагала быстро, почти не замечая дождя, но никак не могла выбросить из головы мысли об индианке. Вчера эта шлюха соблазнила Роя, а он, болван… Как правило, женщины чувствуют, когда им изменяют мужья, и, как правило, предпочитают помалкивать, надеясь, что это не кончится ничем серьезным. Но Лиз не из таких, и проклятая скво скоро в этом убедится. Лиз найдет способ отомстить, а для начала разделается с куклой.

Струи летели почти горизонтально, и Лиз подумала, что еще ни разу в эти дни ветер не дул с такой силой. Опустив голову, она упрямо шла к берегу. Джинсы промокли насквозь, задники туфель соскальзывали с пяток. Она посмотрела вверх, на вздымающийся утес, и услышала биение волн. Смотреть на море с лестницы, не хватаясь за мокрые поручни, было невозможно. "Вот так, наверное, и падают отсюда, — подумала Лиз, борясь с головокружением. — Особенно дети".

Она поднялась на самый верх обрыва и остановилась, переводя дух. Вот он, конец пути Куколки. Лиз достала его из кармана, взвесила на ладони. Смотреть на него она не хотела, но глаза опустились против воли. Выражение его лица изменилось! Нет, этого не может быть! Куколка — обычная деревяшка. Однако… в крошечных черных глазах Лиз прочла безумную ненависть. К ней — за то, что она вознамерилась совершить.