— Спасибо, — сказал он наконец.
— Не за что, — ответила Гленна.
Терри провел пятерней по волосам. В последние недели он вдруг заметил, что они начинают редеть, и перестал стричься, так что его голова стала почти лохматой.
— Надо бы забежать к вам в парикмахерскую, чтобы ты меня подстригла. Совсем волосы от рук отбились.
— Я там больше не работаю, — сказала Гленна. — Подстригла вчера последнего клиента, и все.
— Бросила, значит.
— У-гу.
— Ну что ж. Можно заняться чем-нибудь другим.
Они сделали по глотку «Доктора Пеппера».
— А интересная была последняя стрижка? — спросил Терри. — Под конец тебе бы полагалось привести в порядок чью-нибудь особо жуткую башку.
— Я подстригла мужика под машинку. Старого мужика. Не так уж часто бывает, чтобы старые мужики выбривали свои головы — это больше по части молодых пижонов. Да ты его знаешь, папаша Меррин Уильямс. Дейл, что ли?
— Да, я его немного знаю, — сказал Терри и поморщился, смиряя приливную волну не совсем понятной печали.
Конечно же, Ига убили из-за Меррин. Ли и Эрик сожгли его заживо из-за того, что он, по их мнению, с ней сделал. Последний год Ига выдался таким плохим, таким несчастливым, что Терри не хотелось об этом думать. Он был уверен, что Иг этого не делал, не убивал Меррин. И теперь, наверное, никто никогда не узнает, кто же убил ее в действительности. Он содрогнулся, вспомнив ночь, когда умерла Меррин. Он был тогда с Ли Турно, мелким отвратным социопатом, и даже получал удовольствие от его общества. Пара стаканов, дешевая дурь на песчаной косе, а затем Терри отключился у Ли в машине и проснулся только на рассвете. Иногда ему начинало казаться, что той ночью он последний раз был действительно счастлив: играл в карты с Игом, а затем бесцельно катался по Гидеону сквозь августовский вечер, пахнувший рекой и петардами. Этот запах, пожалуй, не сравнить ни с чем на свете.
— С чего это он вдруг? — спросил Терри.
— Мистер Уильямс сказал, что переезжает в Сарасоту и хочет там чувствовать солнце всей голой головой. А кроме того, его жена ненавидит бритоголовых мужчин. Или, может быть, она ему уже не жена. Кажется, он едет в Сарасоту без нее. — Гленна разгладила на колене кленовый листик, взяла его за черешок и отпустила по ветру. — Я тоже уезжаю. Потому и бросила работу.
— Куда?
— В Нью-Йорк.
— Вот же черт! А ко мне там заглянешь? Я покажу тебе хорошие клубы.
Терри вытащил из кармана какой-то старый рецепт и уже писал на нем номер своего мобильника.
— Это в каком же смысле? Ведь ты же вроде в Лос-Анджелесе?