— То-то я слышу крики из четвертой палаты, — заметила Эдит, постучав костяшками пальцев по столу. — Линн, хочешь еще кофе?
— Пойду принесу, — ответила Линн, поднимаясь.
Надо что-то делать. С утра до вечера кофе и эти бредни алкашей… После ужина четыре часа телевизор… Сидишь, переключаешь программы и озираешься по сторонам в ожидании Ювеналия. Где он, куда подевался?
Линн вернулась к столику с двумя чашками кофе в руках.
— Я скоро вернусь, — сказала она, поставив чашки с кофе возле Эдит.
— Обычно они помалкивают, если только рядом не оказался новенький, которого они хотят поразить, — объяснил Ювеналий.
— Их бредни меня утомили, — ответила Линн. Выдержав паузу, она добавила: — Я искала вас.
— У меня было много вызовов.
— Это ваш кабинет?
Линн окинула взглядом комнату, напоминавшую кабинет, где она была на приеме у консультанта-нарколога. Там был телефон, здесь на столе тоже стоял телефонный аппарат.
— Я сижу в этом кабинете, когда нахожусь на дежурстве. Отсюда лучше слышно, если кто-то начинает буянить. Мой кабинет в самом конце коридора.
— Я вам не помешала?
— Нет-нет! Присаживайтесь. Хотите спросить меня о чем-то?
Линн опустилась в кресло рядом со столом, не спуская с него глаз.
— Ну, если угодно, после того как я раскрыла свои карты…
— Начнем с того, что Квинн сразу понял, что у вас все в порядке.
— Я разговаривала с ним всего минуту, — заметила Линн. — Это когда он, громогласно вещая, появился в той огромной комнате, которая напоминает крытый трек для мотогонок. Пришел и произнес самую восхитительную речь, которую я когда-либо слышала.
— Он любит ошеломить слушателя, — улыбнулся Ювеналий. — Вы когда-либо видели пожарную машину? Старую, допотопную? Короче говоря, он как-то раз посадил несколько здешних обитателей в кузов, и они отправились в центр города. Гудели, били в колокол, приветствовали прохожих. Это своего рода психотерапия. Алкоголикам требуется встряска…
— Прежде чем я уйду отсюда, я…
— Вам не требуется встряска, — прервал ее Ювеналий. — Вы в полном порядке.