— Почему?
Джереми долгое время не отвечал. По улице за окном прошла машина, фары на минуту осветили комнату. Тень от Дикаря сплясала на потолке танец скелета, потом его поглотила ночь. Короткая вспышка света только сгустила темноту в спальне.
— Сегодня в школе я поговорил с одним парнем, — снова заговорил Джереми. — Когда я сказал ему, где живу, он удивился и воскликнул: «Не может быть! Это же дом Дикого Пса Мэллера!» Я спросил, какого пса он имеет в виду. «Мэллера, его в нашем городе каждый знает».
— А я не знаю, — заметил я.
— Я тоже не знал, — сказал Джереми. — И тогда этот парень рассказал мне всю историю. Он начал с того, что в нашем квартале совсем нет детей, и, как я ни старался, я и впрямь не мог вспомнить хоть одну соседскую семью с детьми. Сим, в нашем районе нет ни одного ребенка, кроме нас.
Я не мог не признать, что он прав. Именно тогда я понял, что не видел никого из ребятишек с тех пор, как мы сюда переехали. Получилось как с той картинкой, что спрятана между бесформенных цветных пятен и разрозненных черточек. Можно бесконечно пялиться на рисунок и ничего не увидеть, но, стоит посмотреть под определенным углом, и — бам! — картинка как на ладони. Если однажды ее рассмотреть, уже никогда не потеряешь. Я вспомнил наших ближайших соседей — тощего мужчину, который все время копается в неисправном моторе ржавого автомобиля, и его жену-толстуху. Они не были старыми — обоим около тридцати лет. Они стояли у калитки и смотрели, как мы приехали. Мама тогда еще с надеждой спросила, есть ли у них дети, но оба только рассмеялись, словно давая понять: никто не станет привозить ребятишек в такое место.
И еще они не предложили помочь — а ведь люди всегда помогают друг другу перенести мебель, уж я-то знаю, мы часто меняли дома. Я видел, что отец, перетаскивая коробки, с каждым разом становится все мрачнее и мрачнее, наконец, он остановился и сказал им:
— Что, увидели нечто интересное?
По маминому лицу я понял, насколько она рассердилась. Как только они зашли в дом, мама, как рассерженная змея, зашипела на отца:
— Фрэнк, почему бы тебе не придержать язык? Если б ты помалкивал, мы не оказались бы в такой ситуации.
Но все это не относится к делу. Важно то, что Джереми оказался прав. Ни в одном из стоящих поблизости домов не было детей.
— Теперь понял? — спросил Джереми. — И я могу тебе объяснить — вся причина в Диком Псе Мэллере.
— Но здесь жила пожилая женщина, — возразил я. — Мы видели ее в первый день после приезда. Она отправилась в приют для престарелых.
— Я не о ней тебе толкую, глупыш. Речь идет о том, что произошло сотню лет назад, когда здесь были фермы и дома стояли далеко друг от друга.
— Вот оно что, — протянул я.
Должен признаться, мне не нравилось, куда он клонит. Плюс ко всему, в спальне стало еще темнее. В большинстве случаев, когда выключается свет, глаза постепенно привыкают к темноте и предметы выступают смутными очертаниями, так что можно хоть что-то увидеть. Но в нашей комнате ночь казалась темнее, чем где бы то ни было, темнота просто давила на глаза. Оставалось только надеяться на луну, но та ночь оставалась безлунной.
— По словам того парня, — продолжал Джереми, — этот тип жил со своей матерью, потом она умерла, и Мэллер жил один. Он был уже почти старым, во всяком случае ему было много лет. И еще он был кузнецом.
— Как это — кузнецом?
— Сим, временами ты кажешься еще глупее, чем на самом деле. Кузнец — это очень смуглый человек, который делает подковы и всякие вещицы из железа.
— Так он был черным?
ebooksa