— Трудный день?
— Ты помнишь миссис Аллсоп?
— Ту даму, что торгует садовым инвентарем? Она что, умерла?
— Разбилась насмерть в дорожном происшествии на Восемнадцатом шоссе.
— О господи. Какое время для смерти.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хотел сказать, что сейчас идет война.
— Люди не перестанут умирать из-за того, что началась война.
— Я понимаю. — Я сам не мог объяснить свои слова. — Что ты хотела бы на ужин?
— Что-нибудь поплотнее, — ответила Джейн. — Я здорово проголодалась.
— Из китайской кухни?
— Прекрасно. Если только буду знать, что ем.
Джейн не нравится, если я пытаюсь ее чем-то удивить. Однажды я заказал «любовное гнездышко» — корзинку жареной лапши с креветками и цыплятами внутри, а она отказалась это есть. Во-первых, название блюда показалось ей смехотворным, а во-вторых, она хотела видеть, что берет в рот. Пирожки исключались из меню, так же как и все, в чем содержалась хоть какая-то начинка. По мнению Джейн, пирожки с начинкой были блюдом из шпионского арсенала.
— В этих глупостях есть что-то непристойное, — говорила она. — Неудивительно, что тебе нравятся такие вещи.
Когда я начал встречаться с Джейн, я еще не отказался от университетской карьеры. Перейдя в школьные учителя, я, возможно, разочаровал ее. Даже если это и так, Джейн быстро избавилась от своего недовольства. Она занимает должность административного директора городского кладбища; жизнь и смерть в ее руках. Ей не на что жаловаться.
Я заказал цыпленка с орехами кешью и овощами, жаренными в масле.
— Как ты считаешь, война благотворно отразится на твоем бизнесе? — спросил я.
Джейн пожала плечами:
— Наши войска направляются в Вашингтон. Не думаю, что нам придется их хоронить.
— Но все же, война в какой-то мере повысит интерес к мысли о смерти.