— Так как, — спросил Джош, широко раскрыв глаза, — мы направляется на уроки или на сафари?
Я уставилась на него в недоверии.
— Ты хочешь идти?
Накита склонила голову между нами, подталкивая его в сторону.
— Медисон, тебе понравится это скашивание. Грейс сказала, что это дьявольское отродье собирается создать компьютерный вирус, которые собьет все операционные системы в госпитале. Сотни ваших драгоценных людей, Барнабас, умрут преждевременной смертью из-за выбора этого человека, сделанного в поисках признания и поклонения. Если мы не переместим эту душу на более высокий уровень, прежде чем она запятнается, он, в конечном счете, станет кибер-террористом.
Барнабас хмурился, наблюдая за мной.
— Но он еще ничего не сделал. Выбор всегда присутствует, и он может выбрать правильно.
В коридоре уже никого не было. Справа по коридору был кабинет физики, слева яркий прямоугольник школьной двери.
— Накита, — сказала я, замедляя шаги на перекрестке. — Разве я была не права, не позволив тебе убить Сьюзен, девушку на лодке?
— Да, — ответила она немедленно.
— Нет, — возразил Барнабас.
Накита прижимала к груди учебник по домоводству, и книжка с таблицами калорий и яйцами в миске на обложке очень странно сочеталась с тяжелым, почти кровожадным выражением на её лице.
— Она собиралась писать ряд статей о правде без сострадания. Она хотела посвятить свою жизнь уничтожению веры в Бога и доверия, которое люди испытывают друг к другу. Не было ничего положительного в ее жизни, только разрушения.
— И разве это по-прежнему ее судьба? — спросила я. На ее прекрасном лице отразилось замешательство.
— Нет, — прошептала она, и мы остановились. — Серафимы поют, что ее будущее изменилось, и они не знают почему.
Медленная улыбка поползла по моему лицу.
— Я знаю.
Довольная, я направилась к выходу. Теперь я знала, что именно буду делать — как я собираюсь урегулировать работы в качестве главы системы, в которой я существую, пока не найду свое тело и не вернусь в нормальную жизнь.