Раньше умрешь, раньше взойдешь

22
18
20
22
24
26
28
30

— Я же говорила! Не связывайся с ней.

Улыбаясь, я отвернулась. Шу стоял передо мной, засунув руки в карманы.

— Я не хочу забывать об этом, — сказал он задумчиво. — Не хочу забыть ничего из этого.

— Ты не забудешь, — уверенно ответила я, и неожиданно мне в голову пришла одна идея — я прислонилась спиной к кирпичной стене кафе, развязывая шнурок на ботинке. Шу наблюдал, как я полностью расшнуровала ботинок со скрипучим звуком. — Вот, — сказала я, вручая шнурок ему. — Чтобы помнить все.

У меня перехватило дыхание, даже если я и не нуждалась в воздухе. Что, если он подумает, что я чудная или того хуже?

Но Шу лишь усмехнулся, и я выдохнула с облегчением.

— Спасибо! — поблагодарил он, взяв шнурок. — А я, хм… нет, погоди, — проговорил он, роясь в кармане. — Вот, — сказал он, протягивая мне купон в "Курятник". — Не думаю, что ты его используешь, — смущенно добавил он, покраснев, — но единственное, что еще есть в моем кармане — это водительские права.

Я улыбнулась, глядя на него в тусклом свете фонарей.

— Пока, Шу, — сказала я, сделав шаг назад. — Всего тебе хорошего в жизни. Веди себя хорошо. Делай правильный выбор. — Я взяла купон. — Спасибо.

Он молчал, смущенный и довольный одновременно.

— Я постараюсь, — ответил он наконец и нахмурился, глядя на Эйса через стекло. — Это будет нелегко.

Я засмеялась, направляясь в сторону пикапа Эйса и чувствуя, что каждый шаг будто был шире.

— Если бы все в жизни было легко, было бы только хуже.

Шу кивнул. Неловко махнув на прощание, он повернулся и зашагал вниз по темному тротуару, вначале медленно, затем с каждым шагом все увереннее, его плечи расслабились. Я проследила за ним взглядом до тех пор, пока он полностью не исчез в темноте, даже топот подошв по тротуару полностью затих.

Чувство глубокого удовлетворения наполнило меня, я открыла пикап и достала свой телефон и бумажник. Мягкая кожа еще была теплой от поездки, и засунуть бумажник в карман стало проблематично. Дверь скрипнула, когда я захлопнула ее.

В отдалении до меня донеслось слабое:

— Пока, Мэдисон!

Довольная я прислонилась к машине, подняв глаза на простые белые звезды, и ждала, когда Накита и Барнабас закончат нагонять страх на Эйса. Конечно же, Барнабас будет на меня сердит, но он все равно перенесет меня назад (хоть и проворчит всю дорогу). Если не он, тогда Накита. А еще лучше будет, если завтра на моей крыше он скажет, что я могла бы добиться большего успеха. Никто не умер сегодня ночью. Никто не умрет завтра, по крайней мере, не раньше, чем подбросят их монетку. Шу получит нагоняй за то, что сломал школьную систему, но он знал об этом, когда сделал свой выбор. Накита начинала смотреть на вещи по-другому — даже если она и потерпела неудачу в своей попытке спасти душу Эйса. Эйс так и остался полной задницей, но может быть, хоть что-то из сегодняшних событий заставит его задуматься. Пол был в раздумьях. А я… я была приятно уставшая.

Похоже, ночь можно назвать хорошей, в конце концов.

Эпилог