– То есть после беседы с нашей красавицей не выжил практически ни один бизнесмен или политик – я правильно поняла?
– Во всяком случае, процент смертельных исходов среди героев ее очерков пугающе высок. Представителей творческих профессий этот мор вроде не коснулся. Хотя, может, и там есть жертвы. Просто я не знаю. После того как ты рассказала, что она внучка «черной вдовы», которая пятерых мужей пережила, для меня все это стало еще очевидней. Семейное у них это.
– Говорят, эти вещи через поколение передаются… Ты считаешь, что она их ради развлечения уморила?
– Тут, Томик, у меня нет однозначного ответа. Если учесть ее педагогический опыт… У нее же ученики болели без продыху – разве не слышала? Мне школьная фельдшерица рассказала.
– Да, была какая-то темная история, но я не поверила. Мамаша одного парнишки припадочного на нее бочку катила. Я думала, сама ребенка упустила, а учителя виноваты.
– Да, доказать-то ничего нельзя, но, когда она в другую школу перевелась, там та же история приключилась. Из одного класса четыре ребенка в реанимации оказались.
– Ну да? – вытянулась кругленькая Тамарина мордочка. – Не знала…
– Простите, первое можно подавать? – осведомился истосковавшийся официант.
– Давайте.
Андрей собрал бумаги со стола. Принесли жарко парующей перцем солянки, официант разлил по бокалам красное вино. Тут только Андрей понял, что очень устал за последний месяц.
– Еще заказывать будете?
– Осетрины и два кофе с мороженым минут через двадцать.
– Чего-то ты расшиковался! – сверкнула глазами Тамара.
– Я вчера из гроба восстал – разве не говорил?
– Ой, не надо об этом за столом, а?
– Не надо так не надо. У меня к Анне К. два основных вопроса – творит она это для развлечения, и если из корысти, кто ее заказчик? Представь себя на ее месте – на чем бы ты могла сломаться?
– Ни на чем, – пожала Тома плечами. – Это недоказуемо. Послала бы подальше – и все дела.
– А если пригрозить рассказать родным ее жертв?
– Во-первых, они люди продвинутые и вряд ли поверят. Да и что они сделают? Если Аня у своей бабки этим фокусам научилась, а та… всегда выходила сухой из воды и только прозвище обидное приобрела – у!.. – Тамара небрежно махнула рукой.
– Нет, я этого не оставлю. Если ты мне не поможешь, я сам придумаю, как ее остановить. Извини, что побеспокоил.