— Скорости тоже хватает, — глухо ответил Фостер. — Скорость охотиться, сила убивать. Вы за них, или как тот нахал, который думал, что может встать на пути… на пути Льва? — Голос его сорвался на рык, и он судорожно затопотал ногами по тротуару.
Ричардсон насторожился.
— А вы? Вы теперь полностью с ними, как я смотрю?
— Я ищу его, — сказал Фостер, — его и, — он почти рычал, — и… и других. Есть — р-р-р — человек в моей контор-р-ре, — он еле выдавил слово, — которого я ненавижу, я ненавижу его лицо, я его выслежу. Сила обрушится на него. Я найду, найду его.
Он вращал глазами, верхняя губа подрагивала, обнажая клыки. Затем, казалось, он сделал усилие, чтобы взять себя в руки, и что-то забормотал про себя.
— Еще немного, повелитель! — услышал Ричардсон. — Спокойно, повелитель, спокойно! Я принесу жертву — ты получишь ее кровь.
Гнев внезапно охватил Ричардсона.
— Идиот! — закричал он. — Есть только одна жертва, и ее приносит Бог богов, а не ты.
Фостер, похоже, не услышал, и Ричардсон почти сразу же пожалел о своей вспышке. Это была западня, устроенная для серебристых копыт и незапятнанной добродетели, которая уносилась прочь, прочь от холодного света звезд, среди рек целомудрия, к садам высоко среди снегов. Там она найдет убежище и в одиночестве заснет среди деревьев Эдема до падения человека и…
Образы, образы! Он сдержал свой разум, отринув их; за образами, за любыми придуманными созданиями или сказками стоит иллюзия. Он погрузился в размышления и снова очнулся, услышав, как Фостер говорит:
— …избранные. Избранных немного. Даже женщина… если бы я знал… Боги знают, боги здесь. Здесь!
Последние его слова перекрыл оглушительный рев. Ричардсон услышал удивленный возглас. Он оглянулся — из Сиона выходили верующие, и один из них, пожилой джентльмен, даже подскочил от неожиданности. Испуганный голос воскликнул:
— Что же это такое!
Возмущенный женский голос вторил ему:
— Ужасно! Так и оглохнуть недолго.
Но робкое блеяние невинных смертных никак не повлияло на одержимое существо перед ними. Фостер озирался по сторонам, затем вскинул голову и начал нервно принюхиваться, словно пытался найти след. Пожилой джентльмен посмотрел на него, а затем не совсем уверенно обратился к Ричардсону:
— Ему нехорошо?
— Если ему нехорошо, — сочувственно сказала пожилая дама, — может, он зайдет и посидит у нас несколько минут? Мы живем неподалеку.
— Да, пожалуй, — присоединился пожилой джентльмен. — Немного отдыха — и все будет в порядке. Дорогая, тебе же тоже иногда бывает дурно.
— Да, бывает время от времени, — порозовев, сказала пожилая дама. Она все еще стремилась помочь. — Пожалуйста, пойдемте.