— Хреново дело, получается… Слушай, Лешка, а тебе ведь тоже пятнадцать?
— Ты это на что намекаешь? — насторожился Нарышкин. — У меня квартира в Белозерске есть, мне еще одна не нужна.
— Так у тебя есть, а у меня нет. Давай ты для меня квартиру снимешь, а я тебе за нее деньги буду отдавать?
— Блин, Темников, с тобой не соскучишься. Как я квартиру сниму, чтобы отец не знал? Совсем не соображаешь?
— Так а я и не прошу, чтобы он не знал, пусть знает себе на здоровье. Скажешь ему, что я сам там буду жить по выходным, а у своих стариков просить разрешение не хочу…
Князь с минуту смотрел на меня круглыми от удивления глазами, а затем почесал затылок:
— Ну не знаю… Вообще-то можно попробовать… Моему отцу ты понравился, так что может быть и поможет.
— Вот видишь, как, — оживился я и заерзал на стуле — он на секунду показался мне горячим. — Безвыходных ситуаций не бывает, просто нужно взяться за дело как следует.
— Вечно я из-за тебя во всяких авантюрах участвую, — пробурчал он. — Знать бы еще наверняка, что ты там в этой квартире делать будешь. Она же все-таки на мне числиться будет.
— Я же тебе сказал, что там делать буду — с призраками встречаться, что тебя еще смущает?
— Зная тебя, меня вообще все смущает, — ответил он и допил кофе. — Не удивлюсь, если ты в один прекрасный день не только квартиру эту спалишь, но и дом, в котором она находится.
— Чего это?
— Того, — он отодвинул свой стул и в этот момент я почувствовал, как мою задницу обожгло будто огнем.
Я вскочил со стула и услышал конское ржание за соседним столом. Ну кто бы сомневался — Бубнов со своими придурками развлекается.
— Что, Темников, подгорает? — сквозь смех спросил он. — А я знал, что ты засранец малолетний, к тебе вон даже вчера родители не приехали! Видать достал ты их совсем, сопляк неумытый!
— Пошли, Макс, — махнул рукой Лешка, глядя как у меня медленно сжимаются кулаки. — Забей. Будешь еще из-за всякого дерьма нервы портить. Ты же видишь, что он тебя специально провоцирует?
Забить? Нет, так не получится. Не в моих это правилах.
— Ты бы лучше за собой приглядывал, тобой уже вся школа провоняла, — сказал я Бубнову и не спеша пошел к выходу из столовой.
Едва мы с Нарышкиным вышли в коридор, как вдруг до нас донесся звук, будто кто-то рвет на куски толстую бумагу. Очень толстую.
Следом за этим раздались девчачьи визги, и из столовой с громкими криками ломанулась толпа учеников, которая чуть не затоптала нас в коридоре.