Власть холодного железа

— Стой.

Он взял другое полотенце и закутал меня. Потом поднял на руки и посадил на стойку между раковинами.

— Я переоденусь в сухое и найду что-нибудь тебе на ноги. В доме повсюду битое стекло. Сиди здесь, пока я не вернусь.

Ждать ответа он не стал. Наверно, оно и к лучшему — говорила я с трудом. Последнее предложение заставило бы меня ощетиниться, даже если бы он не произнес его резким военным, командным тоном. Почему я всегда пытаюсь справиться с волком, а не наоборот?

Может, потому, что у волка Адама большие когти и большие белые зубы.

Я могла дотянуться до одежды Джесси, не слезая со стойки, поэтому влезла в спортивные брюки и футболку. У меня футболки старомодные, из плотного хлопка, но Джесси носит модные, тонкие, которые обтягивают все изгибы тела. Кожа моя была еще влажной, футболка тесной, и я выглядела так, будто сбежала со студенческого купания в футболках на голое тело.

Я схватила одеяло и прикрыла им свои прелести: вернулся Адам. На нем были чистые сухие джинсы и другие теннисные туфли. Надеть рубашку он не потрудился: после двух перемен в течение часа кожа у него должна болеть, как от солнечного ожога. И даже душ тут не поможет.

Я сосредоточилась на его ногах и плотнее прижали одеяло к груди.

К моему удивлению, он внимательно посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.

— Ты выглядишь воплощением кротости. Не припоминаю, чтобы когда-нибудь видел тебя кроткой.

— Внешность обманчива, — ответила я. — На самом деле я — измученная, испуганная дура. Извини, что приманила сюда эту тварь и подвергла опасности Джесси.

Я смотрела, как туфли Адама приближаются к стойке. Он наклонился, окутывая меня своей силой и запахом. Его влажные волосы коснулись моего лица, на них был слабый запах жнивья.

— У тебя несколько порезов на голове, — сказал он.

— Извини, что привела его сюда, — повторила я. — Я думала, сумею избавиться от него по дороге, но уж больно он прыткий. У него есть и другое обличье, что-то типа лошади, хотя я бежала быстро и не могла оглянуться.

Голова его замерла; он глубоко вдохнул, оценивая мое настроение.

— Измученная, испуганная дура, говоришь. — Адам помолчал, словно взвешивая мои слова. — Измученная — да. — Если он смог учуять мою усталость, его обоняние лучше моего, хотя я в это не верю. — И слабый запах страха я улавливаю, хотя в основном его смыло водой. Но я никогда не поверю, что ты дура. Что еще ты могла сделать? Только привести его сюда, где мы могли с ним справиться.

— Увести его куда-нибудь еще.

Он запрокинул мне голову и заставил взглянуть в его яркие золотые глаза.

— Ты бы погибла.

Голос Адама звучал мягко, но в волчьих глазах горел воинственный огонь.