Должно быть, он переменился в период войн Революции или чуть раньше, подумала я, раз больше надеется на саблю, а не на пистолет. Выходит, он старейший из знакомых мне вервольфов (за исключением, может быть, Сэмюэля и самого Маррока). Вервольфы не умирают от старости, но насилие — неотъемлемая часть их жизни.
Он заметил мое удивление.
— Я не доминант, Мерси. Мы обычно живем дольше.
Хани сунула морду ему под руку, и он ласково почесал ее за ушами.
— Здорово, — сказала я.
— Файдел в хороших руках, — сказал у меня за спиной Адам.
Я повернулась и увидела, что он на кухне, кладет трубку на базу.
— Дядюшка Майк заверил меня, что это была ошибка: Файдел перестарался, исполняя приказание Серых Повелителей.
Я подняла брови.
— Он сказал мне, что изголодался по человеческому мясу. Вероятно, можно назвать это излишним старанием.
Адам посмотрел на меня. Ни его лицо, ни запах ничего мне не сказали.
— Я поговорил с Сэмюэлем. Он жалеет, что пропустил развлечение, но сейчас он дома. Если Файдел пойдет за тобой, ему придется удовольствоваться Сэмюэлем. — Он взмахнул рукой. — А здесь нас много, и мы придем на помощь.
— Ты отсылаешь меня домой?
Неужели я заигрываю? Да, черт возьми!
Он улыбнулся — сначала глаза, потом губы, совсем немного, но достаточно, чтобы у меня участился пульс.
— Если хочешь, можешь остаться, — ответил он, тоже заигрывая. И вдруг пошел чуть дальше: — Но для того, что я хочу с тобой сделать, здесь слишком много народу.
Я метнулась мимо Питера за дверь; легкий стук шлепанцев не заглушил последних слов Адама:
— Мне понравилась твоя тату, Мерси.
Уходя, я постаралась расправить плечи. Он не мог видеть мою улыбку… да и та быстро исчезла.
С порога я увидела, какой ущерб понесли в схватке дом и машина Адама. Вмятина в блестящем борту машины обойдется дорого. Пострадала и стена дома, но я не знала, сколько будет стоить ремонт. За восстановление обшивки моего трейлера платили вампиры.