Навстречу нам никто не попадался. Но я на всякий случай проверил, легко ли вынимается спрятанный под одеждой меч.
– Ты чего-то боишься? – спросил Порфирий.
– Скоро будет темно. А здесь могут встретиться лихие люди.
– Да, – согласился Порфирий. – Могут. Но все же шанс гораздо меньше, чем встретить их под кроватью в моей римской спальне. Как ты думаешь, сколько еще идти до Элевсина?
Я решил, что император уже охладел к своему плану, и улыбнулся – так, чтобы он не видел.
– Затрудняюсь сосчитать.
– Как бы ты добирался сам? – спросил Порфирий. – И что бы ты делал, если бы путешествовал в свое удовольствие?
– В свое удовольствие? Господину может не понравиться то, что я скажу.
– Говори, не бойся.
– Сначала от Рима до Брундизия. Повеселился бы, наверно, в лупанарах по дороге. На побережье купил бы новые ботинки взамен сношенных – и по морю в Грецию. Мраморы, мальчики, оливы… Дошел бы неспешно до Афин. Еще одни ботинки. Ну а потом по святой дороге до храма Мистерий.
Порфирий засмеялся.
– Тогда, – сказал он, – ты будешь разочарован.
– Почему, господин?
– Потому что мы уже почти пришли.
Мы поднялись по пригорку, и я увидел сиреневый просвет среди деревьев.
Там были каменные развалины, заросшие кустами и травой. Поваленные деревья. Сухие ветки и головешки. Глиняные черепки и осколки разноцветного стекла. Когда-то давно тут стояла кумирня – но чья, понять было невозможно.
– Похоже, тут до сих пор бывают, – сказал я. – Недавно жгли костер. Даже сделали что-то вроде очага.
– Сможешь развести огонь? Тогда мы заночуем прямо здесь.
Топлива вокруг было достаточно.
– Смогу, – ответил я. – Дай мне полчаса, господин.