— Что мы можем сделать? — сказала она. — Прямо сейчас мы можем поехать на пароме в Нортелье и получить там документы, которые позволят нам пожениться.
Симон взглянул на часы. Было без двадцати час, и они вполне могли успеть на причал. Он взял спичечный коробок с подоконника и спросил:
— Да — да. Пойдем. Не могла бы ты выйти на улицу и подождать меня там?
Анна — Грета насмешливо подняла брови:
— Я должна выйти первая? С чего бы это?
— Сделай так, как я прошу. Мне лучше остаться одному ненадолго.
— Почему?
Симон задумался. Действительно, почему?
— Потому что мне стыдно. Понимаешь? Я не привык делать это на людях.
Анна — Грета покачала головой и улыбнулась:
— Мы не молодеем. И вполне может быть, что нам еще придется ставить друг другу клизму. Так что не стесняйся и делай, что тебе надо сделать, при мне.
Симон замялся. Он поднял взгляд на Анну — Грету, увидел, что она смотрит в окно, и открыл коробок.
Насекомое казалось не очень здоровым. Черная кожа уже не была такой блестящей, как когда — то. Оно напоминало то высушенное насекомое, которое он видел тогда у великого мага. Симон откашлялся и набрал в рот слюны.
Часы тикают. Время идет.
Слюна попала на сухую кожу. Насекомое задвигалось, впитывая влагу. Симон поднял голову. Анна — Грета смотрела на него.
— Пойдем? — спросила она, показывая пальцем на его подбородок.
Симон вытер слюну и положил коробок в карман. Когда они вышли, Анна — Грета взяла его за руку и сказала:
— Это не опасно?
— Нет, — ответил Симон.