— А я с утра ничего не ела, — заулыбалась огненноволосая. — Специально готовилась к этому. Знаю, что вечером мне будет очень плохо. Но поднять ранг — это многого стоит.
— Да уж… Ради таких кокосов могут и войну объявить, — добавила Лена.
— Поэтому этот осколок мы закроем, к тому же… — я взглянул на червей. — Этот осколок несёт смерть всем, кто сюда попадёт. Лишь Боевые маги справятся. Так что всем будет лучше, если мы его просто закроем.
— И потерять источник кокосов? — удивилась Лена и уставилась на меня.
— А толку нам от них? Летать сюда постоянно? Где нам столько времени найти… — возразил я.
— Поняла… Да, пожалуй, ты прав. К тому же у нас есть немалый список интересных осколков.
Кивнул ей, ведь список у нас неплохой. Пустыня — это территория кочевых племён. Тут есть немало осколков, которым местные люди обязаны своими высокими рангами.
Все эти осколки очень опасны, но кочевники порой устраивали им зачистку своими лучшими воинами и позволяли молодняку получить те или иные преимущества.
Про золотые кокосы в городе солнца тоже были в курсе. Но и про червей тоже… Как и про опасность самих кокосов. В общем у кочевников эти кокосы не были популярны. Мол, оно не стоит того риска.
А вот узнай о них византийцы, тут бы уже целый город вокруг врат построили…
— Ой! Уф-ф-ф-ф… Я всё… — Ангелина упала на песок и погладила животик.
— Саш… — вдруг заговорила Катя, переведя взгляд с подруги, на меня. — Безликая требует, чтобы я сделала себе ванную из кокосового молока…
— М? Зачем?
— Говорит, что я слабачка и неумеха. Хочет, чтобы я стала сильнее.
— Мы стали, — добавила сестра. — А ещё моя Безликая не стеснялась в выражениях…
— Получить сразу столько маны? Вы себе навредите, — покачал я головой.
— Говорит, что ничего критического не случится. Нам будет очень и очень плохо, но два ранга мы точно возьмём.
— А ещё тебе надо с нами… — Катя зарумянилась, что же ей там эта старуха нашёптывает?..
— Но защитят они лишь нас, — добавила Лена и скривила виноватую улыбку.
— Я так и понял… — вздохнув, я взмахнул рукой и создал лопату. Нужно копать яму, в которую мы кокосы зальём. А когда это сделал, Лина прижгла песок, чтобы молоко не впиталось в него. И вскоре начали мы это «извращение». Ничем иным назвать это не могу.