Была у Ингваря робкая, трусливая надежда: если в Радомире окажется кто чужой, разговор о сватовстве будет не с руки, придется отложить на другой раз. А теперь деваться некуда…
– Веди к Михаилу Олеговичу. У меня до него дело.
– Нету князя. Поехал за посад, медуши смотреть. Княгиня у себя на половине. Желаешь к ней?
– Нет, – быстро ответил Ингварь. – Веди в горницу к князю. Подожду.
В Радомире его важной птицей не считали, сильно не церемонничали. Другой слуга, комнатный, одетый понарядней гостя, отвел его в залу и оставил там одного, даже пива с дороги не поднес.
Ингварь сел на резную скамью, рядом пристроил зеркало, с тоской посмотрел на узорчатые, расписанные зверями и цветами стены. Хоть бы Михаил подольше не возвращался.
В помещении от овчины, в которую был обернут сватовской дар, понесло кислятиной. Ингварь смутился. Развернул зеркало, шкуру ногой запихнул под лавку. Снова сел в приличной недвижности, чинно положив руки на колени. Под тесной собольей шапкой волосы начинали мокнуть от пота. Хоть князю в отсутствии равного по званию быть простоголовым невместно, пока снял. Все равно ведь нет никого.
Но через некое время дверь приотворилась. Кто-то подглядывал снаружи в щелку. И не один человек. Донеслось шушуканье – кажется, женское. Ингварь схватился было за шапку, но шепот утих, створка прикрылась.
Прошло, может, еще с четверть часа.
Вдруг дверь качнулась. В проеме стояла девка-служанка в широком, тонкого лазоревого сукна сарафане, с парчовой повязкой в обхват лба. Первое что сделала – приложила палец к губам. Другой рукой поманила за собой. И отступила в полумрак, исчезла.
От удивительного этого видения Ингварь будто оцепенел. Послушно поднялся, пошел из залы. На полпути к двери спохватился, что зеркало осталось на скамье. Вернулся, взял под мышку. Мало ли что, вещь ценная. А про шапку позабыл.
В сумраке межкелейных переходов служанки было почти не видно. Она шла впереди, шелестела платьем, через каждые несколько шагов оборачивалась и всё так же безмолвно манила рукой. Ингварь следовал за девкой сам не свой, не зная, что и думать.
Трижды или четырежды повернули – Ингварь всякий раз брякал об угол ножнами меча и вздрагивал. Поднялись по лесенке. Миновали двухоконную галерейку, вознесенную над двором – стало быть, перешли в соседний терем. Там еще повернули.
У закрытой невысокой двери с полукруглым верхом служанка наконец остановилась. Приблизившись, встал и Ингварь.
– Что здесь? – спросил он шепотом.
Вместо ответа девка толкнула дверь, а затем, ладонью в спину, мягко, но требовательно, подпихнула вперед и князя.
Он ступил через порог и в первый миг ослеп от солнца. А может, то было и иное сияние, ярче солнечного.
– Явился-таки! – сказал голос, от звука которого у Ингваря ослабели и задрожали колени.
Он и забыл, что Ирина выше ростом. Или, может, ему так казалось, когда они стояли рядом – всегда выходило, что он глядит на нее словно снизу вверх.
За долгие восемь месяцев княжна стала еще красивей, хотя куда уж? Кожа будто финифтяная. Невыразимо прекрасные черты – как нанесены небесным резцом по сердолику. Глаза же сейчас был полны сердитых слез, от которых лучились чудесным светом.
ebooksa