— Это была семья вашего отчима? — спросил Масси.
— Да. Моя мать должна была остаться у Шрайберов в Ганновере, пока не разродится. Моя мать и Лотар Шрайбер полюбили друг друга, поэтому я появился на свет как ребенок, родившийся в обычном браке.
— Тогда, судя по вашему происхождению, вы — настоящий итальянец. Если принять во внимание, что этот незнакомец был не иностранцем.
— Он был итальянцем. Во всяком случае, единственное, что о нем могла рассказать мне мать, вернее, хотела рассказать.
— Вы тем самым намекаете, что ваша мать рассказала не все, что знала?
— Намекаю, синьор Масси, намекаю, что моя мать знала больше о человеке, с которым потеряла свою невинность. Об этом я догадывался давно. И вроде бы не было конкретных поводов… Но что-то внутри меня говорило о том, что я никогда не должен узнать имя своего биологического отца. Она не могла говорить после апоплексического удара, хотя и пыталась. Но пару слов я смог разобрать. Она сказала, что мне нужно найти и навестить своего отца. Я не все понял, но четко услышал, что она назвала в связи с этим деревню Борго-Сан-Пьетро.
— Значит, ваш отец не был чужаком, путешественником. Он был родом из этой деревни.
— Может быть. В Борго-Сан-Пьетро я рассчитывал найти какие-то сведения о моем отце. Или о том, кто знает его имя.
— Например, Розалию Бальданелло.
— Да. Я надеялся на это до сегодняшнего дня, но визит к двоюродной бабке заставил меня усомниться, что я еще что-то смогу у нее узнать. Ее ум в смятении, что-то заставляет ее паниковать.
— Наверное, причина та же, что повергла в панику дона Умилиани, — предположил комиссар. — Да так, что он убил моего шурина.
— Вполне вероятно. Но что это за причина?
— Я не знаю. Пока не знаю. Однако это очень странная история, — констатировал Фульвио Масси и резко нажал на тормоза перед крутым поворотом. — И она очень беспокоит меня.
— Почему беспокоит?
— Будем исходить из того, что ваш визит в деревню привел к убийству моего шурина. Не напрашивается ли вывод, что убийца, священник Умилиани, хотел таким образом заставить замолчать бедного Бенедетто?
— Вы думаете, он опасался, что тот мог рассказать мне что-то о моем отце?
— Примерно так, — пробормотал Масси и переставил правую ногу снова на педаль газа, чтобы ускориться в конце поворота.
— Так что же вас в этом смущает?
— Если честнейший священник при появлении незнакомца убивает другого человека, это беспокоит. А вас нет? — Не ожидая ответа, Масси продолжал спрашивать: — А что вообще связывает семьи Шрайберов и Бальданелло?
— Этого я тоже не знаю. Похоже, что эти отношения длятся вот уже две сотни лет, и семьи давно общаются друг с другом. Но нет никаких записей о причине и начале этой дружбы.