Но, может быть, наверху он сам себе докажет, что взял эту малышку с собой не зря?
В это же время бывший парень Лидии решил заказать пару коктейлей и вместе с другом, смеясь над чем-то, направился к барной стойке. Лиду, с трудом стоявшую на ногах в объятиях какого-то не слишком высокого скользкого типа-мажора, Женя узнал сразу. Он никогда еще не видел свою девушку – свою бывшую девушку, разумеется! – в таком состоянии, и был порядком удивлен, а потом даже испугался за нее. Она никогда не была такой пьяной. Да и не позволяла левым парням прикасаться к себе. А в том, что Петр был левым, Евгений был уверен. Он не верил Лиде, что у нее кто-то там есть. Она была ему верна – сто процентов.
– Эй, Лида! – закричал Женя. Его невеста, длинноволосая крошка, которую навязали пару месяцев назад родители, сейчас была на танцполе с подружками и не могла его видеть или слышать.
Лида обернулась. Евгения она тут же признала и, поскольку находилась под властью абсента, не стала скрывать свои эмоции. Она глазами больной собаки посмотрела на бывшего и нецензурно его обозвала. Воспоминания начали толчками возвращаться к ней.
– Ты почему трубку не берешь? Ты зачем напилась? С ума сошла? Эй, а ты кто? Отвечай! – выкрикнул он и перевел злой взгляд (когда Женя пил, он всегда становился злым) на Петра.
Тот все больше и больше изумлялся. «Эй» говорили ему только собственный дедушка и брат-идиот, который недавно вздумал читать ему лекции.
– Я кто? – спросил хозяин клуба «Алигьери». – Ну, в общем-то, человек.
– Эй, человек, ты зачем ее споил? – тут же предъявил Женя необоснованные обвинения Петру. – Офигел, что ли? Решил напоить и попользоваться?
Лида, которую все еще удерживал Петр, прижимая к себе, сквозь подступающие пьяные слезы рассмеялась.
– Да, именно так. Верно, – отчеканил Петр.
– Отдай ее мне, – вдруг понял Женя, что Лида все же ему очень дорога и он не хочет, чтобы с ней что-нибудь случилось.
– Сейчас, – чисто из чувства врожденной вредности отозвался молодой человек в очках. – Только свистни мне, друг. И сразу отдам.
– Твою мать, ты вообще в курсе, кто я? Что ты несешь, твою мать? Ты ей кто?
– Он мой парень, – неожиданно твердым голосом сказала девушка, слабою рукой обнимая Смерчинского за шею. – Он мой парень, и я тебе с ним изменяла. Да, зайка?
Зайка с подозрением посмотрел на Лиду синими равнодушными глазами. Ничьим парнем он себя не считал и считать не собирался.
– Он меня любит, – покачиваясь и не падая только из-за в общем-то крепких рук Петра, произнесла Лида. – Оч… очень. И не хочет, чтобы его девушка обща… общалась с другими мужчинами, да? – Она повернула к хозяину клуба голову, в которой сейчас играл целый оркестр, состоящий из тумана, головокружения и легкости.
Вообще-то она попала в точку. Петр был собственником. Несмотря на кажущуюся джентльменскую учтивость и мягкость при общении со слабым полом, он мог быть воистину тираном.
– Не хочешь ведь, зайка?
– Ну как бы да, – ухмыляясь, поведал Смерчинский окружающим. Ситуация его забавляла все больше. Он даже сам себе еще раз пообещал прийти в свой кабинет с этой Лидой и воспользоваться тем, что она сейчас пьяна. Решил, что с удовольствием посмотрит на ее истерику завтра утром, когда она проснется и обнаружит, к примеру, себя раздетой на его диване, укрытой лишь его пиджаком.
– Так ты про него говорила? – спросил злой как собака Евгений. Он вдруг понял, что бывшая девушка не лгала. Получается, она ему изменяла?