— Что за…
Только это и был в силах произнести древний злой колдун. Он выпучил глаза и в упор уставился на Григория. Сначала взгляд его лучился победой, но потом он понял, что происходит, и в глазах его вспыхнул страх.
«Я — Михась, — упрямо думал Григорий. — Я — его самый истинный наследник. Подобное тянется к подобному. Я — это тело, из которого родились все прочие, и в это тело они призваны вернуться, если нам когда-либо суждено стать единым целым. Единым целым».
Вновь он услышал голоса. Но теперь их было гораздо меньше, чем прежде. Он уже впитал частицы себя, пребывавшие за пределами цитадели, не убивая неповинных людей. Оставалось впитать те частицы, что находились внутри башни — те, чьи жизни без сожаления отобрала его тень. Но и они заслужили право участвовать в соединении, в воссоздании доселе разъединенной сути.
— Отпусти… отпусти… мои руки! — рявкнул Михась. Его самоуверенность исчезла без следа. Петер Франтишек превратился в скелет, обтянутый кожей. По всему его телу распространились жуткие старческие пятна. Только глаза остались прежними — горящими, полными злости.
— Твой грандиозный план почти… исполнен… мой восхитительный повелитель! — проревел издалека Фроствинг. Григорий не видел его, но почему-то чувствовал: грифон снова взлетел на карниз. Одно крыло у него обвисло, но в остальном он остался невредим. А ухмылка — шире не бывает!
Теперь Николау видел все глазами Михася. Связь между ними теперь была так прочна, как между ним и Терезой.
Тереза! Стоило Григорию вспомнить о ней, как он тут же понял, что ухитрился совершить ошибку. Ему нельзя было, ни в коем случае нельзя было вспоминать о ней! Если он был так прочно связан с Михасем, значит, тот мог беспрепятственно прочесть его мысль…
— Ко мне, дочь моя! — Михась взметнул правую руку, сейчас больше похожую на почерневшую клешню.
Григорий краем глаза увидел вспышку. Тереза пыталась сопротивляться, но проигрывала в этой схватке.
— Тереза! Нет! — вырвалось у Григория. Его спутница не в силах была противиться Михасю даже теперь, когда его воля была настолько ослаблена. Но отпусти он этого мерзавца хоть на миг — он снова вернет себе утраченное. Михась был слишком хитер, чтобы давать ему второй шанс.
Фроствинг! Пора было убедиться, правду ли говорил грифон.
— Фроствинг! Сделай же хоть что-нибудь! Я твой повелитель! Ты должен спасти ее!
— Ну наконец-то! — довольно возопил крылатый ужас и хрипло захихикал. — Додумался все-таки! Слушаюсь, как говорится, и повинуюсь, мой господин!
Он, оказывается, только ждал приказа! И все! Как ни был сейчас Григорий занят поединком с Франтишеком, он не мог не восхититься непредсказуемостью характера грифона. Проживи Григорий хоть тысячу лет, он бы его, наверное, так и не понял до конца.
Ну да. Тысячу. Это при том условии, что ему удалось бы пережить ближайшие несколько минут.
Бело-серый вихрь метнулся к Терезе, загородил ей дорогу к Михасю. Фроствинг обнял женщину крыльями, и она скрылась от глаз соперников.
Тело Петера Франтишека обратилось в нечто подобное существу, восставшему из могилы, однако каким-то образом воля Михася заставляла его двигаться.
— Отойди от нее, никчемный ублюдок! Отойди, я приказываю тебе!
Фроствинг обернулся, осклабился… и повиновался.
ebooksa