— Подушечка сухая, — произнесла задумчиво. — Хорошо зашили рану. Кто оперировал?
— Кривицкий.
— Степан Андреевич умеет… Шов большой?
— Не знаю, — Николай пожал плечами. — Не видел.
— Шрам будет…
— Прикроешь с помощью колье, — он улыбнулся. — А не получится, куплю тебе другое, чтоб пошире.
— Мне теперь носить его до старости? — нахмурилась Марина. — Все будут знать…
— Плевать на всех! — Николай махнул рукой. — Для меня ты всегда останешься самой красивой и желанной.
— Подлиза! — хмыкнула Марина.
— Обижаешь, дорогая, — он делано нахмурился. — Я, понимаешь ли, к ней с искренними чувствами, а в ответ такое… Пойду накапаю себе сто граммов.
— Вот я тебе накапаю! — Марина возмутилась. — Обрадовался, что я сейчас в палате? Алкоголик! Вот пожалуюсь деду! Вице-адмирал тебя приструнит!
— Все, умолкаю, — он дурашливо поднял обе руки. — Не буду пить. Ладно, дорогая, есть хочешь?
— Не отказалась бы, — она кивнула.
— Я сейчас!
Он ушел, но вскоре появился в сопровождении санитарки с подносом, который та поставила на тумбочку. Марина села на кровати и с удовольствием съела горячий суп и кашу с мясом. Запила это все компотом. Все это время Николай сидел на табурете, с улыбкой наблюдая, как невеста уплетает за обе щеки.
— Чему ты рад? — она не удержалась от вопроса.
— Тому, что аппетит хороший, — ответил Николай. — Ты поправляешься, любимая.
— Как будто быть могло иначе, — ответила Марина. — Степан Андреевич — кудесник. К тому же рана была не опасной, иначе отвезли бы в реанимацию.
— Ага, — кивнул. — Ладно, дорогая, если ты не возражаешь, я отлучусь на пару часиков. Есть дело.
— Иди, — насупилась Марина. Куда его несет? Ведь мог бы посидеть еще.