И сонливость будто ураганом смело. Отбросив недопитую пачку с соком, Читер вскочил, воскликнув:
— Няшу убили!
— Кто? — недоуменно спросила Киска.
— Откуда я знаю?! Ее иконка черная! Полностью черная! Посмотри сама, может, у меня какой-то глюк?!
Киска погрузилась в себя и через пару секунд кивнула:
— Ну да. Мертвая она. Не ори, сиди дальше. Это ведь Континент, как убили, так и воскреснет.
— Да ты не понимаешь! — не успокаивался Читер. — У нее ведь жизней почти не осталось! А вдруг это последняя?!
— Почти? Раз почти, значит, еще не последняя. Ты ведь наверняка за ней каждый день смотрел. Воскрешение занимает от нескольких часов до нескольких суток. Вряд ли пропустил другие смерти. Так что не переживай, воскреснет скоро.
— Я бы на твоем месте давно забыл про эту бабу, — лениво добавил Март. — Устал уже тебе объяснять, что они все одинаковые. Абсолютно все. Так зачем шагать хрен знает куда, если этого добра везде хватает? Вон Киска рядом сидит, вообще никуда ходить не нужно.
Читер все не мог успокоиться, потому высказался резко:
— Да заглохни ты уже, идиот! Ты ее даже не видел, чтобы такое говорить!
— А тебе что, надо обязательно все помидоры в мире разглядеть, чтобы убедиться, что они красные, что фиолетовых среди них не встретишь?
— Вообще-то сорта фиолетовых помидоров бывают, — вклинилась Киска.
— Ну чего ты придираешься? Хорошо, давай это будут огурцы. Дело ведь не в цветах овощей, а в самом принципе. Ладно, соглашусь, что Читер у нас ненормальный. На всю башку ненормальный. Я раньше даже не думал, что такие ненормальные существуют. Прет, как бульдозер, в одном направлении, по сторонам не глядя да на юбки не заглядываясь. Цель такая у него — идти к одной-единственной барышне. Но вот разве можно поверить в то, что он, только-только здесь появившись, встретил такую же ненормальную, как сам? До того ненормальную, что готова сидеть на месте ровно и ждать, когда же он за ней вернется. Я в такое не просто не верю, у меня это в голове не укладывается. Даже в прежней жизни такие вопросы решались легко, а уж здесь, на Континенте, все еще легче. Люди расстаются запросто и навсегда. Это нормально. Никто никуда ни за кем не ходит. А если и взбредает такая мысль в голову, так быстро пропадает. Самые упоротые до границы доходят, сливаются, и наступает просветление разума. Понимают, что, пока они дурью страдают, там, на другой стороне, уже позабыли, как их звать. Вот и тебя тоже забыли. Монахов среди игроков я пока что не встречал. Да откуда им взяться, если у нас в крови гормонов столько, сколько не у каждого прыщавого подростка бывает? Такой вот приятный бонус от Системы. Сядь и радуйся, что твоя ненаглядная слилась. Ведь это значит, что хотя бы сейчас она никому не подмахивает. Можешь в этом твердо быть уверен. Ну а как загорится ее иконка, так, я думаю, тут же пойдет процесс по новой. В том смысле, что опять кому-то подмахивать начнет. Да так начнет, что пупок задымится.
Читер, хищным зверем метнувшись в сторону болтуна, врезал так, что голова Марта впечаталась в стеллаж, а банка из руки вылетела, залив пивом пол.
Замолчав, товарищ потер ушибленную скулу, невозмутимо потянулся к ящику за новой порцией, при этом обиженно заявив:
— Что ж ты резкий такой?
— А какого ты такую хрень несешь?! Я тебя не раз уже за это предупреждал!
— Так это было не утверждение, а всего лишь предположение, облеченное в художественную форму. Чего ты так возбудился? Мы ведь люди, мы обязаны делиться мнениями, это нормальный процесс.
— Еще раз «поделишься» — я тебя вообще пристрелю. Что ты несешь вообще? Сам не так давно другие слова говорил.
ebooksa