— Но мы оба несли очень большие потери на протяжении веков. А эта приоткрыла перемену, которая уже произошла.
Я слабо киваю и прикладываю руку к сердцу.
— В ночь взрыва мое сердце пронзил деревянный кол. Почему–то эта рана до конца так и не зажила. Я постоянно чувствую боль. Иногда она терпима. А иногда почти не выносима. — Я смотрю на него. — Почему эта рана не зажила?
— Ты знаешь почему. Эта рана должна была тебя убить. Предполагалось, что мы умрем вместе.
— Что же помешало?
— Я встал и пошел к окну. А ты, наверное, теряя сознание, обратила свое милое лицо к Кришне и молила его дать тебе больше времени побыть с ним.
— Все так и было.
— Значит, он дал тебе время. У тебя его милость. Я подозреваю, что ты всегда получаешь то, что хочешь.
Я горько качаю головой:
— Чего я хотела больше всего, так это чтобы Рей был рядом со мной следующие пять тысяч лет. Но твой драгоценный бог не дал мне и года с ним. — Я опускаю голову. — Он забрал его.
— Он и твой бог, Сита.
Я продолжаю качать головой.
— Я ненавижу его.
— Смертные всегда преувеличивали различие между ненавистью и любовью. Обе идут от сердца. Ты никогда не сможешь сильно ненавидеть, если сильно не любила. И наоборот. Но сейчас ты говоришь, что твое сердце разбито. Я не знаю, можно ли его излечить. — Он берет меня за руку. — Я уже говорил тебе. Наше время прошло, Сита. Это больше не наш мир.
Я вздрагиваю и сжимаю его руку.
— Я начинаю тебе верить. — Я вспоминаю свой сон. — Ты думаешь, если мы покинем этот мир, я снова увижу Рея?
— Ты увидишь Кришну. Он присутствует во всех существах. Если ты будешь искать там Рея, то найдешь его.
Я прикусываю свою нижнюю губу и пью собственную кровь. Она вкуснее, чем у копа.
— Хочется верить, — шепчу я.
— Сита.