— Этот парень не слишком мягкий и пушистый.
Лицо Якши искажает гримаса:
— Я знаю.
Я снова касаюсь его:
— Мне жаль.
Он слабо кивает:
— Я даже не знаю, что сказал ему, но, должно быть, сказал много. Когда я наконец полностью пришел в себя, я оказался в фургоне для мороженого и был пленником безумца, который очень много знал обо мне и, собственно, о тебе.
— Он брал твою кровь и вливал себе?
— Да. Когда я лежал в морге, он, должно быть, увидел, как мои останки пытаются излечиться. Он держал меня живым, чтобы продолжать брать мою кровь. Он взял ее так много, что, наверное, стал очень сильным.
— Да. Я дважды пыталась остановить его, и дважды потерпела неудачу. Если я проиграю в третий раз, он меня убьет.
Якша колеблется, и я знаю, о чем он собирается спросить. Под угрозой оказалась его клятва Кришне уничтожить всех вампиров.
— Он сделал новых вампиров? — спрашивает он.
— Да. Насколько я знаю, двадцать одного. Но этим утром я сумела их уничтожить. — Я делаю паузу. — Мне помог мой друг.
Якша изучающее смотрит на мое лицо:
— Твой друг убит.
Я киваю. Еще одна слеза. Еще одна красная капля падает в океан времени и пространства, который собирает эти капли, нимало не задумываясь о том, как дорого они обходятся нашим, предположительно бессмертным душам.
— Он умер, чтобы спасти меня, — говорю я.
— Твое лицо изменилось, Сита.
Я смотрю на океан, высматривая его неуловимое умиротворение:
— Это была огромная потеря для меня.