— Но я убила. Убила безжалостно. Я убила тысячи людей за последние пять тысяч лет. Я — чудовище.
У него на глазах появляются слезы:
— Ты не сделаешь ничего, что причинит мне вред. Тебе надо, чтобы я ушел, потому что ты не хочешь, чтобы я пострадал. Ты любишь меня, я люблю тебя. Скажи, что ты не убивала его.
Я беру его за руки:
— Рей, это одновременно прекрасный и ужасный мир. Большинство людей не видят ужасов этого мира, и для них это благо. Но ты сейчас встретился с ужасным. Загляни глубоко в мои глаза, и ты увидишь, что я не человек, что я, совершаю бесчеловечные поступки. Да, я убила твоего отца. Он умер у меня на руках. Он не вернется домой. И если ты не уйдешь отсюда, то тоже никогда не вернешься домой. Тогда предсмертная просьба твоего отца будет напрасна.
Рей плачет:
— Он просил тебя о чем–то?
— Не на словах. Но, да. Я взяла твою фотографию, и он закричал. Тогда он уже знал, кто я, но было слишком поздно. Он не хотел, чтобы я тронула тебя. — Я глажу руки Рея. — Но для тебя еще не слишком поздно. Пожалуйста, уходи.
— Но если ты так ужасна, почему ты касаешься меня, любишь меня?
— Ты мне кого–то напоминаешь.
— Кого?
— Моего мужа. Раму. В ночь, когда меня превратили в вампира, я была вынуждена покинуть его. Я больше никогда его не видела.
— Пять тысяч лет назад?
— Да.
— Тебе действительно столько лет?
— Да. Я знала Кришну.
— Харе Кришну?
Момент такой серьезный, но я не могу сдержаться и смеюсь.
— Он был совсем не таким, как его сейчас представляют. Кришна был… это не объяснить словами. Он был всем. Это он защищает меня все эти годы.
— Ты веришь в это?