— Я не уйду, — говорит он.
Я вздыхаю:
— Наверное, уже слишком поздно. Тогда оставайся. Наблюдай. Молись.
— Кришне?
— Бог — это бог. Его имя не имеет значения. Думаю, теперь только он сможет нам помочь.
Спустя несколько минут я стою в трех метрах позади Якши. Дует сильный, пронзительный ветер. Кажется, будто он дует прямо с холодного солнца, висящего, как набухшая капля крови, над туманным горизонтом на западе. Брызги волн прилипают к длинным черным волосам Якши, как капли росы. На мгновение он мне кажется статуей, веками стоявшей возле моего дома. Он всегда был в моей жизни, даже когда его не было. Он перестал играть.
— Привет, — говорю я человеку, с которым не разговаривала с доисторических времен.
— Тебе понравилась моя песня? — спрашивает он, все еще стоя спиной ко мне.
— Она очень печальная.
— Сегодня печальный день.
— День заканчивается, — говорю я.
Он кивает и поворачивается:
— Я хочу, чтобы он закончился, Сита.
Годы совершенно не отразились на его внешности. Чему удивляться, если они не изменили и мою? Не знаю. Я рассматриваю его внимательнее. По–моему, человек за столько лет должен чему–то научиться. Он не может оставаться тем же чудовищем, каким был раньше. Он улыбается моим мыслям.
— Форма меняется, сущность остается, — говорит он. — Это то, что Кришна рассказал мне о природе. Но для нас форма остается прежней.
— Потому что мы противоестественны.
— Да. Природа не терпит захватчиков. Мы не нужны в этом мире.
— Но ты хорошо выглядишь.
— Нет. Я устал. Я хочу умереть.
— А я нет, — говорю я.