В приоткрытую дверь залетел Зеленый. Сослепу, не привыкнув к сумраку, задел печную трубу, неловко плюхнулся на стол. Недовольно каркнул, поспешно осмотрел себя в поисках переломов, заметив кувшин, добрался до него в два прыжка, грустно пожаловался:
— Пива сегодня хочется как-то особенно сильно.
— Тебе всегда его хочется, бочка крылатая.
— От щедрости преумножаются богатства, от скупости — лишь тлен и сожаление о потерянном, — занудным голосом проповедника укорил меня Зеленый.
— Отдам тебя котам — мне попугай-алкоголик не нужен.
— Ангелом мщения и самой погибелью для нечестивых становится тот, кто безропотно шел на муки ради торжества истинной веры, — все тем же нравоучительным тоном начал угрожать пернатый.
— Мстить ты если и будешь, то винным бочкам — за то, что при жизни их не осушил.
— Кто-то что-то сказал про вино? Попрошу повторить и предъявить, — мигом оживился птиц.
Вот как против такого вымогателя устоять? Завидев, что я потянулся к кувшину, попугай облегченно вздохнул:
— Наконец-то — я чуть не засох!
Рассмеявшись, я чуть не выронил кувшин, с трудом направив струю в кружку. Налил немного — чтобы ему трудно было доставать, — иначе этот летающий кашалот опять начнет лакать как бездонная прорва и обязательно наклюкается, а спаивать его не хотелось.
На шум в избу заглянула Йена. Попугай взъерошился, традиционно шикнул на нее и занялся мелиорацией дна кружки.
— Сэр страж, вы меня звали?
— Нет — просто с попугаем разговариваю.
— Если что-то надо будет, просто крикните — я за порогом буду.
— Да не надо мне ничего, иди. Чуть позже заглянешь, прибери что останется — я всего не съем.
— Хорошо, сэр страж.
Попугаю надоело протягивать шею до дна, зачерпывая при этом жалкие капли. Ухватив край кружки лапой, он ловко наклонил ее к столешнице — и присосался к краю как пиявка. Глядя на это, я вздохнул:
— Какой же ты умница, если дело касается выпивки.
— О да! Я прекрасен! — Ради самовосхваления Зеленый даже от пьянки на миг отвлекся.