— Спасибо, что заехали, — сказала она, пока Рэмси нахлобучивал шляпу. Она открыла дверь, чувствуя, как в дом потянуло морозным воздухом. Но это ее ничуть не смутило — кожу приятно холодило. — Мы еще увидимся?
— Нет. На будущей неделе я выхожу в отставку. Окончательно. И уезжаю во Флориду. Но и там не задержусь надолго, если верить врачам.
— Мне очень жа…
Он неожиданно обнял ее. Тонкие, жилистые руки оказались удивительно сильными. Дарси опешила, но не испугалась. Ей в висок уперся край шляпы, и она услышала, как старик прошептал:
— Вы поступили правильно.
И он поцеловал ее в щеку.
20
Он медленно брел по дорожке, стараясь не наступить на лед. Походка старика. Дарси подумала, что ему надо брать с собой палку. Он уже приближался к машине, по-прежнему старательно обходя скользкие участки, когда Дарси окликнула его. Рэмси обернулся, удивленно приподняв густые брови.
— В детстве у моего мужа был друг, который погиб, попав под грузовик.
— Правда? — Слова вылетели вместе с облаком пара.
— Да, — ответила Дарси. — Вы можете это проверить. Настоящая трагедия, хотя муж говорил, что тот не был хорошим мальчиком.
— Не был?
— Нет. У него в голове все время роились опасные фантазии. Мальчика звали Брайан Делаханти, но Боб называл его Би-Ди.
Рэмси немного постоял, осмысливая услышанное, а потом кивнул:
— Это очень интересно. Может, я и посмотрю по компьютеру, что об этом писали. А может, и не стану. Это было очень давно. Спасибо за кофе.
— Спасибо за беседу.
Дарси проводила взглядом машину: Хольт водил не по возрасту — очень уверенно, может, благодаря сохранившемуся острому зрению, — и вернулась в дом. Она как будто помолодела и ощущала необыкновенную легкость. Подойдя к зеркалу в прихожей, она заглянула в него. Там было только ее отражение, и оно ей понравилось.
ПОСЛЕСЛОВИЕ[79]
Повести этого сборника довольно жесткие, и я допускаю, что читать их было нелегко. Поверьте, что и писать их мне было ничуть не легче. Когда меня спрашивают, как я работаю, я обычно отшучиваюсь или рассказываю какой-нибудь забавный эпизод из своей жизни. Верить этому нельзя, как вообще нельзя верить беллетристу, рассказывающему о себе. Это своего рода уход от ответа, только более дипломатичный, чем позволяли себе мои американские предки, прямо указывавшие чрезмерно любопытным собеседникам, что это не их дело. Но если честно, я всегда, со времен написания первого романа «Долгая прогулка», который создал в восемнадцать лет, относился к работе исключительно серьезно.
Я невысокого мнения о писателях, которые считают беллетристику несерьезным жанром, и совсем низкого о тех, кто отрицает ее актуальность. Беллетристика вовсе не легкая игра воображения и отнюдь не утратила злободневности. Она позволяет нам понять жизнь и тот зачастую ужасный мир, в котором мы живем. С ее помощью мы отвечаем на вопрос: «Почему подобное возможно?» Беллетристика помогает осознать, что причина для каких-то жутких событий порой действительно существует.
ebooksa