В этот момент в ногу ткнулся кот, заставив Карата дернуться от неожиданности.
– Гранд! Ты до инфаркта доведешь!
– Котяра за тобой увязался, – удивился Воля. – Надо же, нашел нас как-то.
– Тихий, зараза. И спокойно себя ведет, а тварей он чуять умеет.
– Серьезно?
– Нюх собачий.
– Полезный он у тебя.
– Ага, вроде переносного сенса.
– Говоришь, четко их чует?
– Он на воле выжил, а сам знаешь, что коты для тварей – лакомая закуска.
– Знаю. Ладно, давай наверх.
– Крыша?
– Крыша стремно, на ней мы заметнее всего. Пятый этаж – норма.
Ступени почти чистые, но местами видны упорядоченные навалы мелкого хвороста и белые пятна – птицы гнездовья устраивают. И не только они – в сумрачных уголках висят бесформенные тушки летучих мышей, назначивших пятиэтажку на роль рукотворной пещеры.
Карат поморщился. С детства не любит этих тварей, будто психологическая аллергия на них.
Вот и нужный этаж. Обойти одну квартиру, осмотреться во все окна. Затем другую, и так по очереди. Скреббера Карат не заметил, на этой стороне вид отвратительный, мешают соседние дома, а на другой вообще смотреть не на что, там все тот же канал и заброшенные дачи за ним.
– Карат?
– Чего?
– Дом – полный отстой. Тут обзор хуже, чем от нас.
– Зато можно на спину скребберу плеваться, когда опять на водопой пойдет.