– Русский, давай работай! – заорал Хан. – По снайперу работай!
Похоже, прочитал мысли Карата.
Водитель выбрался из-под машины, его руки сжимали старый добрый «РПГ-7»[19]. Отполз от машины на пару шагов, встал так, чтобы выхлоп при выстреле не ударил по грузовику, после чего отразился ему же в спину, вскинул было трубу на плечо, но тут Хан заорал:
– Какого ты «морковку» присунул, людоед нерусский?! «Карандаш»[20] давай!
– Так что мне делать?! – растерянным голосом прокричал Русский.
– Да бей уже так! Бей, мать твою!
В этот миг водитель дернулся, тело его развернуло, он, присев, бережно уложил гранатомет на асфальт, а сам зажал голову обеими руками и попытался подняться. В этот миг дернулся еще раз, и Карат, как раз перезаряжая автомат, успел увидеть, как пуля, пройдя сквозь грудь Русского, вздыбила пластину бронежилета на его спине, но вроде не пробила. Тот будто внимания не обращал, так и продолжал выпрямляться, затем замер, неловко припал на колено. По всему понятно, что прилетело ему знатно.
Карат прекратил стрельбу, пополз к товарищу, намереваясь завалить его на землю и затащить за грузовик. Но невидимый снайпер не позволил, выстрелил еще раз, но или не так удачно, или специально этого добивался – пуля угодила в ногу, раздробив кости, голень уродливо изогнулась. Лишившись опоры, Русский тяжело завалился на асфальт, но при этом продолжал попытки подняться.
Разглядев наконец его лицо, Карат понял – помощь безнадежно запоздала. Справа все разбито, на месте глаза кровавое месиво, из зияющего отверстия в виске выпирает содержимое черепа. Тело водителя еще живет, но это всего лишь рефлексы. Такое даже в Улье не лечится, если не слушать сказочки про загадочных институтских, способных вернуть на место оторванную голову.
– Русского убило! – прокричал Карат, вжимаясь в асфальт за агонизирующим телом водителя.
Страшно ощущать себя открытым со всех сторон под снайперским огнем, хочется забраться за машину, но оттуда он не сможет работать по противнику. Разве что за колесо залечь – не бог весть какое укрытие, но хоть как-то защитить сможет, плюс скроет от недобрых взглядов.
Но забраться под днище грузовика не успел – Хан прокричал новый приказ:
– Хватай его гранатомет, Карат! Быстрее хватай, мать твою! Заткни уже эту суку!
Откровенно говоря, Карат сомневался, что снайпер работает с той самой позиции, по которой сейчас лупят все кому не лень. Слишком методично бьет, хладнокровно оценивает обстановку. Нормальный человек не может сохранять спокойствие под плотным обстрелом, а этот запросто. Высмотрел опасность – гранатометчика, быстро подавил, игнорируя все прочие цели. Под ливнем пуль мало кто на такое способен. Скорее всего засел где-то в гуще зарослей, использует пламегаситель или даже специально поджег ту машину и теперь укрывается где-то за ней, а огонь маскирует вспышки его винтовки.
Вот и Глыба вскрикнул – похоже, зацепило великана. Ничего удивительного, ведь человек, так виртуозно обращающийся с крупнокалиберным пулеметом, очень опасен, таких желательно успокаивать первыми.
Так откуда он работает? Ну уж точно не из места, куда Карат до этого разряжал автомат. Оттуда ни выстрела не видать, там или всем досталось на орехи, или отползли от греха. Лучшая позиция – укрываться за пламенем машины, но каково при этом целиться? Получается – через свет в ночь? Сам себя ведь слепит и при этом бьет без промаха.
Нет, вряд ли он на это пошел, уж очень хорошо лупит, без ошибок работает.
Но если стрелок не там, то должен себя выдать. Обязательно должен. Винтовка не из слабеньких, судя по тому, что легко прошила нагрудную пластину бронежилета Русского. Защита там не из самых серьезных, но и совсем уж чахлой не назовешь. Хоть пламегаситель ставь, хоть прибор бесшумной беспламенной стрельбы, а все равно полностью скрыть последствия такого выстрела вряд ли получится. Тем более что в Улье проблемы со снабжением, а под бесшумную стрельбу требуются специальные боеприпасы.
К тому же бесшумная она только в кино, а на деле при такой дистанции шумит очень даже неплохо с любыми боеприпасами.
Да где же ты прячешься, охотник на людей?