Восход ночи

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты веришь в вампиров?

Доун попятилась. Послышалось, или он действительно произнес слово «вампир»?

— Веришь или нет? — Он поднял голову. Его глаза превратились в колючие голубые льдинки.

На поясе завибрировал рабочий телефон, но Доун даже не шевельнулась.

— Верить — довольно сильное слово, — уклончиво ответила она.

— По-твоему, они существуют?

Какая-то ее часть хотела ответить «да» — просто чтобы услышать, как он скажет: вампиры тут ни при чем. И тогда можно и дальше притворяться, что так оно и есть, ведь Мэтт — человек здравомыслящий и почти обычный. Он не лезет в чужие мозги, не таскается повсюду с кольями и арбалетами, и, пока с его губ не слетело слово «вампир», Доун казалось, что он — самый нормальный из всех, кто окружал ее в последнее время.

Именно так она и думала — всего секунду назад.

Голос разума зашептал: «Сделай вид, что он просто пошутил, наплети ему что-нибудь, лишь бы не совал нос в расследование». «Войди в образ», как сказал бы Кико.

Так она и поступила.

«Мотор, камера…»

— Кто существует? Дракула и Лестат? Кровожадные зубастые твари в черных плащах?

Сыграно с блеском. Аплодисменты в студию.

— Доун, ты видела тело Клары?

И снова к горлу подкатила тошнота.

— Я не слишком присматривалась.

— Она истекла кровью из-за раны на шее. И речь идет не о двух аккуратных дырочках, а о разорванном горле — словно кто-то всласть напился ее крови.

— Господи, все, хватит. Общее представление я уже получила. — Виски пронзила острая боль. Может быть, он ее испытывает? Надеется, что она испугается и выложит всю правду? — Думаешь, это сделал вампир?

Ей чудом удалось произнести это легко и иронично.

Мэтт посмотрел на нее долгим взглядом, потом повернулся и, засунув большие пальцы в петли на поясе, направился к краю забора. Доун видела только отблески полицейских мигалок на его лице — ничего другого, слава богу, из-за стены не просматривалось.