Восход ночи

— Я-то да, а ты? — сказала она.

— Отлично, — улыбнулся Кико. — По вечерам я обычно заглядываю в любимое заведение Фрэнка. Так, посмотреть, какой народ там пасется — а вдруг кто-нибудь захочет рассказать мне что-нибудь интересное.

— «Кошачья лапа», — вспомнила Доун. — Частенько же я вытаскивала оттуда пьяную задницу Фрэнка. Пока не уехала.

Сворачивая на 405-ю автостраду, Брейзи с непонятным ожесточением вывернула руль. Доун отлетела к дверце, крепко приложилась плечом и стиснула зубы — не хватало еще завопить от боли.

— Прошу прощения, — сказала Брейзи. — Чертовы «Доджерсы» продули.

— Надо же, — выдавила из себя Доун.

— Ты, между прочим, за рулем. Вот и рули себе, — добавил Кико и дернул Брейзи за ухо, как противный младший брат.

Брейзи метнула в его сторону злобный взгляд, но ничего не сказала.

Остаток пути прошел в молчании. Доун старалась угомонить разыгравшееся воображение, которое услужливо рисовало заманчивые картины того, что ждет ее в «Кошачьей лапе» — помимо информации о Фрэнке.

Добравшись до конторы, они высадили своего проглотившего язык шофера. Доун пересела на водительское кресло, и Кико внимательно на нее посмотрел. Она попыталась спрятать свои мысли, но было уже поздно.

— Мы едем в «Кошачью лапу» по делу, — сказал он строго.

— Знаю, — ответила Доун, мечтая провалиться сквозь землю.

— Просто хочу убедиться в том, что пока мы бродим по бару, у тебя не будет никаких задних мыслей, Доун. Оттуда ты вернешься сюда, со мной, а не отправишься домой с каким-нибудь красавчиком, понятно? И потом, ты уже большая девочка и наверное слышала о СПИДе, гепатите С и прочих гадостях.

Он поспешно отодвинулся — подумал, наверное, что опять схлопочет.

— Разве секс — это плохо? — спросила Доун с невозмутимым видом, хотя больше всего ей хотелось задать телепату хорошую трепку.

— Нет, конечно. Просто надо быть поосторожней, понимаешь? Ты, наверное, злишься, но твои мысли были такими прозрачными, что я не мог удержаться. — Прошло несколько бесконечных секунд, и Кико наконец поверил ее спокойному виду — расслабился и повернулся к окну. — Ты нам очень нужна, Доун. Побереги себя.

Она резко включила скорость и поехала, не утруждая себя ответом. Доун думала о том, с какой это радости кто-то посмел в ней нуждаться.

И здорово злилась на весь свет.

Глава 8 Соперник

Бар «Кошачья лапа», приютившийся на безлюдном отрезке Голливудского бульвара, был из тех заведений, где хозяева развешивают по стенам ржавые номерные знаки, словно это шедевры мирового искусства, не меньше. Правда, здесь имелись еще и древние постеры — в основном объемные изображения девиц с кувалдами, занесенными над головой, и бюстами шестого размера, которые как магнитом притягивали все половозрелое мужское население в радиусе двух миль. Сами стены были обиты неструганными досками, потолок подпирала шеренга кирпичных колонн. Посреди зала возвышалась отполированная барная стойка «под мрамор» — предмет особой гордости хозяев, — перед которой тянулся ряд высоких шатких табуретов с крутящимися сиденьями. Пахло крепкими напитками и скисшими амбициями, а музыкальный фон обеспечивали неисправный кондиционер и Джонни Кэш.