Да что там говорить, если сам Карат в первый же день новой жизни едва не стал жертвой похожего зараженного. Спасся таким чудом, что даже Шуст, будучи частичным свидетелем произошедшего, не до конца поверил, когда выслушал эту историю до конца.
Прежний Карат-новичок, ничего не понимающий и чуть ли не в панику впадающий при одной мысли о столкновении с такой тварью, сейчас бы попытался сделать вид, что его здесь нет и никогда не было.
Новый Карат не такой, новый Карат знает, что руберы не бессмертны, и не забывает, что в их затылочных мешках находятся очень нужные штуковины.
Заколоть тварь вилами? Кроваво зарубить найденным на веранде топором? Вонзить нож в споровый мешок? Для иммунного, получившего дар кратковременного невероятного ускорения, можно подобрать множество сценариев, почти все из которых завершатся гарантированной гибелью зараженного.
Да Карата теперь даже элитой не смутить. Ну, то есть не всякой элитой, потому как, по слухам, проверять которые не хочется, есть среди высших тварей особо одаренные, против которых ускорение работает плоховато или вообще бессильно.
Но торопиться не стоит, очень уж сильно смущает массовое шевеление в тростнике. Монстр заявился не один, при нем свита, надо бы оценить угрозу с ее стороны. Если это три-четыре бегуна, Карат легко управится, если кто-то похуже и числом посильнее, нарываться не стоит.
Рубер, не подозревая, что ему грозит беда со стороны вкрай обнаглевшего человечишки, продолжал рыскать по острову, шумно врываясь в одну постройку за другой. Пока что он не проявлял интереса к дому, но когда проявит, придется его успокаивать прямо здесь. Неплохой вариант, можно подпустить поближе, чтобы не тратить лишние силы, добираясь в состоянии ускорения до цели.
Завидев краем глаза подозрительное движение, Карат чуть повернул голову и досадливо прикусил губу. Еще один. Нет, даже двое. Топтуны, развиты приблизительно одинаково, передвигаются своей коронной подпрыгивающей походкой. А за ними выходят все новые и новые твари: другие топтуны, лотерейщики и вездесущие бегуны – единственные из этой братии, сохранившие полностью или частично одежду, да и человеческого в них столько, что издали или при слабом освещении можно обознаться.
Да что же это такое?! Остров оказался на пути миграции орды? Если так, то все, это финиш, можно начинать писать завещание. Как правило, массово движущиеся твари ни одного уголка не пропускают, все закоулки обшаривают в поисках пищи.
Нет, не похоже на орду, масштаб не тот. Просто приличная стая, для запада это обычное явление. Рубер – вожак, кучка топтунов разной степени развития – свора его ближайших прихлебателей, остальные – цепь ищеек и пушечное мясо на все случаи жизни, плюс продовольственный резерв для оголодавших лидеров, если не найдется ничего получше.
Один из топтунов догадался заглянуть в сарай с повешенным. Почуяв, что тот там задержался не просто так, туда заскочил второй. Через миг оба выкатились сцепившимся клубком, ожесточенно сражаясь за сорванного с веревки самоубийцу.
Драку прекратил подскочивший рубер. Врезал обоим как следует, отобрал костяк с уцелевшими плечами, шеей и головой, жадно впился в гниющее мясо. Наказанные топтуны не стали заливаться слезами из-за великой обиды, вскочили как ни в чем не бывало и деловито направились к дому, предполагая, что в таком большом строении может оказаться добыча ничем не хуже, а то и лучше.
Кстати, предполагают совершенно верно.
И что теперь? Прикончить эту парочку вполне реально, вот только что потом прикажете делать с остальными? Судя по тому, что Карат сейчас увидел, здесь каждый мертвяк присматривает за каждым, дабы не сожрал лишнее втихомолку, так что их исчезновение не останется незамеченным.
На такую стаю силенок у Карата не хватит. Против развитых тварей звездочки не очень-то помогают, то есть придется ускоряться всерьез. Сколько он сумеет прикончить? Ну пусть будет пять или семь, а что делать с оставшимися тремя десятками, если не больше?
Лихорадочно просчитывая в уме варианты, он опустил взгляд на пол и пулей рванул на кухню, с замиранием сердца прислушиваясь, как твари ломают входную дверь и звенят разбитыми стеклами. Потянуть створку на себя, забраться в холодную смолисто-черную воду, закрыть люк над головой, сместиться в сторону. Погреб затоплен не доверху, остался приличный промежуток, что позволяет дышать. Упираясь ногами во что-то непонятное, возможно, полку, Карат забился в угол и замер, прикинувшись плавучим мусором.
Сколько он так просидел, сам сказать не мог. Часы водонепроницаемые, со светящимися стрелками и цифрами, но подносить их к лицу – это рисковать устроить всплеск. Слух у некоторых тварей потрясающий, так что не стоит даже думать о таком.
Зараженные орудовали над головой. По полу звонко стучали костяные пятки топтунов, мягко шлепали подошвы мертвяков попроще (а может, и посложнее). Иногда подпорченные сыростью доски со скрипом прогибались, Карат больше всего опасался, что они не выдержат обрушившуюся на них тяжесть и в затопленный подвал свалится десяток мертвяков.
Чего это они такой толпой в дом заявились? Тоже тепла и уюта захотелось? Или их смутил горячий чайник и свежий человеческий запах?
Да ну, вряд ли. Человеком тут все пропиталось, дом явно старый, много разных людей перевидал, а насчет чайника – далеко не у всех тварей хватит мозгов, чтобы связать его высокую температуру с недавним пребыванием здесь лакомой добычи.