– Погоди, Ампер, не соскакивай, – улыбнулась она. – Лучше скажи, что мы будем делать дальше?
Погорелов задумался.
– Пока что все делается без нас, мы в осаде, – наконец изрек он.
– Не придуривайся, – возмутилась блондинка, – ты прекрасно понял, о чем я, ты собрался в этом бункере сидеть до конца света или пока не сдохнешь?
– Да понял, понял, мы будем врастать в местный коллектив, решать проблему с двойником и нашим розыском. Пока что план такой.
– Вот ты молодец, ловко все расписал, а главное, я же ничего этого не знала.
– Не кипятись, – улыбнулся Ампер, – я без понятия, что нам делать. Вернее, все уже делается. Нас больше не пытались зарезать, и то хорошо.
Но, как всем известно, мысль материальна. Дверь в их комнатушку приоткрылась, два чугунных ребристых яблока влетели в нее, лязгнув отскочившими предохранительными рычагами. Погорелов сориентировался мгновенно. Вскочив, он опрокинул двустворчатый шкаф, который накрыл одну из эфок, вторая закатилась прямо под кровать, на которой они лежали, и достать ее быстро не представлялось никакой возможности.
Ампер рывком поднял на ноги Рину и швырнул ее к двери, обнаженная девушка буквально вылетела в коридор, распахнув ее спиной. Погорелов прыгнул следом, но он уже знал, что не успевает и если граната, придавленная шкафом, была не слишком опасна, то вот вторая… Взрыв догнал его в полете. Что-то ударило в спину, ноги и голову, взрывная волна шваркнула его об стену, да так, что в глазах потемнело. Ампер привстал на карачки, но правая рука не слушалась, он рухнул вниз лицом, приложившись носом об пол. Тогда, орудуя левой рукой, прапорщик пополз в сторону выхода, во всяком случае, так ему казалось. А потом пришла тьма.
Очнулся он в полной темноте, ни одного источника света. Правая рука явно в лубке, поскольку, когда он попытался согнуть поврежденную конечность, то смог только дернуть, впрочем, ее тут же прострелила острая боль. Да и вообще, пошевелиться оказалось проблемно. Похоже, его нехило поломало, если его закатали в гипс целиком, и только левая рука и правая нога оказались на свободе. Левой рукой двигать тоже не слишком получилось, к ней была подсоединена капельница. Разглядеть ее не удалось, но зато он почувствовал иглу в вене.
– Мяу, – раздалось из темноты, и тут же кто-то заворочался неподалеку, вспыхнул неяркий свет ночника.
Ампер повернул голову, за обычной белой ширмой кто-то встал и направился к нему. Он знал, кого увидит, местный доктор. Как его Рыжий назвал? Пирог? Вроде так.
– Давно я тут?
– Второй день, – ответил врач. – Сильно тебя порвало и поломало. Будь это в обычном мире, умер бы раньше, чем тебя до санитарного транспорта доволокли.
– Рина?
– В порядке твоя внешница, к ней Ремень охрану приставил. Амбала. Правда, контузило ее то ли взрывом, то ли ты об дверь приложил. Но сейчас все нормально, головка поболела и прошла.
– А нашли того, кто меня к тебе направил?
– Не нашли, – покачал головой Пирог. – Хотя искали. Причем не для галочки, а именно искали. Всех, кто был без алиби, прогнали через Градуса. Результат – ноль. Остатки гранат тоже ничего не дали, у нас этого добра тонна. Доступ почти у всех есть, и это только те, что на складе, а еще тонна у мужиков на руках.
– Ладно, проехали, – подвел итог Ампер. – Сильно меня порвало? Надолго я у тебя застрял?
– На столько же еще задержишься. Прилетело тебе смачно, осколок в голову, кость на правой руке перебило, второй в почку угодил, еще один в печень. Самый сложный возле сердца, я с ним три часа возился. Дважды твой мотор запускать пришлось. Также сломаны четыре ребра, одно пробило легкое, перелом левой голени, пять осколков в спине, еще два в ноге, большая кровопотеря. Короче, лихо тебе досталось. Но это Стикс, поставим тебя на ноги. Мне твоя мадам принесла пять радспоранов, сразу лечение веселее пошло.