— На Гавайях есть пляжи с черным песком. Не бывал?
— Нет.
— Один называется Кайму. Этот песок — он вроде как вулканический. Любишь загорать на пляже?
— Да.
Лайза, не дописав, подняла глаза и широко улыбнулась. У нее были пухлые губы и белоснежные зубки.
— А я прямо обожаю. Наденешь бикини и жаришься на солнышке. Красота! Ну и что с того, что загорать вредно для здоровья? Жизнь и так коротка, верно? Вот я и хочу прожить ее красиво. А побалдеешь на солнышке — и такая на тебя нападет-, нет, не то чтобы лень. Лень — это когда у тебя никаких сил, а тут наоборот: откуда только силы берутся. Но ленивые силы. Знаешь, как ходят львицы: твердо, но с развальцей. Вот и я от солнца прямо как львица.
Клинт молчал.
— Как бы это объяснить? А, вот что: наверно, меня от солнца на мужиков тянет. Этак разморит на красивом пляжике — и чихать хотела на предрассудки.
Клинт смотрел на нее молча.
Заполнив наконец бланки, Лайза прикрепила бланк к каждому пакету, а копии протянула Клинту.
— Слушай, Клинт, мы же с тобой современные люди, а? — сказала она.
Клинт все не понимал, куда она клонит.
— К чему нам эти китайские церемонии? Сейчас ведь как: понравился девушке парень — нечего ждать, пока он раскачается, надо брать дело в свои руки.
«Вот оно что!» — сообразил Клинт.
Откинувшись назад — наверно, для того, чтобы Клинт получше разглядел ее пышную грудь под белым халатом, — она с улыбкой предложила:
— Сходим куда-нибудь, а? В ресторан, в кино?
— Нет.
Улыбка стала натянутой.
— Ну извините, — фыркнула девица.
Клинт сложил копии бланков и сунул во внутренний карман, где лежало его удостоверение.