– Может, сделаю, а может – нет.
Ворманн приказал отнести дрова в первый этаж башни, а сам сел и задумался. Поначалу эти двое из Бухареста показались ему просто жалким недоразумением – дочь, прикованная к отцу, и отец, прикованный к инвалидному креслу. Но после короткого общения он почувствовал в них какую-то скрытую силу. И это ему понравилось. Потому что без крепкого внутреннего стержня им здесь просто не выжить. Даже если вооруженные и обученные мужчины не в силах защитить себя, то на что могут рассчитывать беззащитная женщина и калека?..
Неожиданно он почувствовал, что за ним наблюдают. Ворманн не мог понять, откуда у него взялось это подозрение, но странное чувство не уходило. При любых других обстоятельствах он мог бы назвать свои ощущения просто неприятными, но сейчас, учитывая все события прошедшей недели, они повергли его в настоящий ужас.
Капитан торопливо осмотрел лестницу справа. Никого. Затем поднялся к арке, выходящей во двор. Все огни горели исправно, двое часовых спокойно двигались вдоль стен.
И все же это тяжелое чувство, будто кто-то пристально смотрит из темноты, не проходило.
Он резко повернулся к лестнице, пытаясь стряхнуть с себя дьявольское наваждение. Ему почему-то казалось, что стоит уйти отсюда, как все неприятности тут же сами собой растворятся. Так и произошло. А возле крепко запертых дверей его комнаты гнетущее ощущение испарилось и вовсе.
Но подсознательное чувство страха осталось – страха, с которым он не расставался с той ночи, как они прибыли на перевал. Это была жуткая, необъяснимая уверенность, что перед тем как настанет утро, кто-то еще неизбежно умрет этой дикой, мучительной смертью.
Майор Кэмпфер стоял в темном проеме двери, ведущей в заднюю секцию замка. Он видел, как Ворманн выглянул из арки во двор, а затем поднялся в свою комнату. И больше всего на свете Кэмпферу хотелось сейчас броситься вслед за ним – добежать до башни, взлететь на третий этаж и постучаться в дверь капитана.
Ему было не под силу провести эту ночь одному. За спиной уходила вверх темная лестница, ведущая к его собственной комнате – то есть туда, где прошлой ночью на него свалились два окровавленных мертвеца. И при одной только мысли о возвращении в это жуткое место штурмбанфюрера прошибал холодный пот ужаса.
Ворманн был сейчас единственным человеком, кто мог бы помочь ему пережить эту ночь. Как старший офицер СС, Кэмпфер не допускал и мысли о возможности скоротать время в обществе солдат или, тем более, евреев.
Единственным спасением оставался Ворманн. Он тоже был офицером, и поэтому вполне естественно, что в такой экстремальной обстановке они должны ночевать вместе. Кэмпфер вышел во двор и уставился на темную башню. Однако, сделав несколько шагов по направлению к ней, снова остановился. Ворманн никогда бы не разрешил ему остаться у себя, чтобы просто посидеть и поболтать за стаканчиком шнапса. Он открыто презирал и СС, и нацистскую партию, и всех, кто с ними был связан. Но почему?.. Это оставалось для майора загадкой. Ведь Ворманн – чистокровный ариец, и ему нечего бояться СС. Почему же тогда он их так ненавидит?..
Кэмпфер повернулся и снова пошел к задней секции замка.
Здесь он никак уж не встретится с Ворманном. Этот капитан слишком туп и упрям, чтобы найти свое место при Новом Порядке. А значит, он обречен. И поэтому чем дальше Кэмпфер будет держаться от него, тем лучше.
И все же майору нужен был кто-то, чтобы вместе провести предстоящую ночь. Но никого решительно не было.
Инстинктивно сжав ручку пистолета, он начал медленно и осторожно подниматься в свою комнату. Единственная мысль сверлила мозг штурмбанфюрера: «Что если и сегодня меня ждет там какой-нибудь ужас?..».
Огонь принес в башню не только тепло. Стало светлее и этот свет был намного приятней, чем тот, что шел с потолка от единственной электрической лампочки. Магда расстелила для отца шинель возле самого камина, но отдых его сейчас абсолютно не интересовал. За последние годы она ни разу не видела его таким возбужденным. День за днем болезнь выкачивала из него все соки, изнуряя бессилием и нескончаемой болью, и постепенно время бодрствования неумолимо сокращалось, а часы сна стали расти и расти.
Но теперь перед ней был совершенно другой человек, с упоением и азартом зарывшийся в гору книг на столе. Хотя Магда знала, что все это ненадолго. Его слабое тело скоро потребует отдыха. Он работал сейчас на неприкосновенном запасе энергии, из последних сил.
Однако она не решалась заставить его отдохнуть. В последнее время он потерял почти всякий интерес к окружающей жизни, стал подолгу сидеть у окна, уставившись пустыми невидящими глазами на унылую улицу. Все врачи, которых ей удавалось найти для него, уверяли, что это самая настоящая депрессия, которая вполне обычна у людей с таким состоянием здоровья. Советовали давать ему аспирин, чтобы притупить постоянную боль, и, по возможности, кодеин – когда суставы начинали причинять совсем уж невыносимые страдания.
За какой-то год или два он превратился из полноценного человека в устрашающее подобие живого трупа. Сейчас же в нем на глазах просыпалась жизнь. И Магда не могла позволить себе вмешиваться. Она просто наблюдала. Вот он раскрыл книгу «Де Вермис Мистериис», снял очки и устало потер рукой в перчатке глаза. Теперь, наверное, как раз настало то время, когда можно заставить его прилечь и сделать небольшой перерыв в работе.
– А почему ты ничего не сказал им о своей теории? – как бы невзначай спросила она.
ebooksa