Я и не сомневалась.
И люди как отмерли. Заговорили, зашумели… еще бы! Такое событие! На сто лет обсасывать хватит!
Демидов, видя, что всем не до меня, сделал шаг, другой, приблизился почти вплотную…
– Очень вовремя умер ваш супруг, правда, Машенька?
Не знаю, на что рассчитывал сей образчик сколопендры, я просто пожала плечами нарочито небрежным жестом.
– Вовремя. Осталось только узнать – для кого именно?
Демидов аж подавился заготовленной порцией яда.
А и правда – для кого? Мне-то все равно, меня бы устроило, если бы Храмов еще пожил. А Демидова?
И негодяй сделал шаг назад. Отступаю, мол, но не сдаюсь. Непобежденный и недодавленный. Ладно, дайте только время. Мы еще разберемся, кто тут есть кто! И есть ли хоть слово истины в гнусном намеке?
Не хотелось признаваться даже самой себе, но…
Если бы Храмов не успел признать ребенка, мое положение было куда как более шатким. Если был убийца…
Я кивнула лакею, и тот подозвал ко мне врача.
– Нельзя ли обеспечить расследование?
Говорила я не слишком тихо, и мои слова слышали все присутствующие. Кто-то отшатнулся назад, кто-то, как епископ, наоборот, сделал шаг вперед.
– Расследование, дочь моя?
– Сергей Владимирович подал мне хорошую идею, – не стала скрывать я. – Мой супруг скончался слишком… он едва успел признать сына и взять его на руки. А если бы не успел?
Такие намеки церковный иерарх ловил на лету.
– Дочь моя, я обещаю взять это дело под свой личный контроль.
Я благодарно улыбнулась.
– Верю, ваше преосвященство, вы не оставите нас своей милостью.