– Она рассказала, что якобы объявился отец Нила.
– Якобы? – остро поглядел на меня Благовещенский.
Я покачала головой.
– Именно якобы. Я точно знаю, что его отец умер. И его мать тоже умерла.
– Вот даже как?
Я медленно опустила глаза. Потом подняла их и посмотрела в глаза Благовещенскому. Пусть видит, что я говорю правду.
– Именно так. Я могу поклясться чем угодно, что мать ребенка умерла. Она просила меня позаботиться о малыше – и я выполню ее просьбу. Я знаю имя отца ребенка и я знаю, что он тоже умер. Я даже знаю, где его могила. Но Анна просила меня не называть никому его имя. Да и ее настоящее имя тоже.
– Анна – ненастоящее?
– Она иностранка, – охарактеризовала я женщину-полоза.
– Благородная?
Хм. А змеи – благородные?
– Нет. Если вы имеете в виду титул – она не титулованная и не из дворян.
– А отец малыша?
– Из нетитулованных дворян. Не особо богатый, не особо знатный, ничего серьезного. Даже без магии.
И пойдите скажите, где я соврала? А что все это больше ста лет тому назад было – ну и что? Меня про людей спрашивают, а не про даты.
– Понятно. Магию у малыша мы пока проверить не можем, она позже активируется.
Я кивнула.
Позже, конечно. И как приятно, что у людей магия показывается только с началом периода полового созревания. Есть исключения, но очень редкие. Типа вундеркиндов.
– Вы точно все это знаете?
– Могу чем хотите поклясться. Хоть своим здоровьем, – честно ответила я.