Ночной мир

Вдруг Калабати поняла, что они не одни на краю кратера. К ним присоединилась группа мужчин разного возраста, в традиционных гавайских одеждах. Предводимые своим алии, пожилым человеком с прической вождя и в головном уборе из перьев, они приближались к тому месту, где, глядя на огонь, стоял Моки. Алии обратился к нему, и тот обернулся. До нее доносились обрывки традиционной гавайской речи, но смысл сказанного она не смогла разобрать.

Окончив разговор, Моки повернулся и пошел к ней, вниз по склону. Остальные остались у края.

– Бати. – Голос его звучал глухо, на губах блуждала идиотская улыбка, глаза лихорадочно бегали. – Ты видела их? Это последние из исконных гавайцев. Они приплыли сюда из Ниихау в поисках Мауи.

– Они нашли его, – сказала Калабати, – вернее, то, что oт него осталось.

– Я говорю не про остров – они ищут Мауи-бога. Ты же знаешь эту легенду?

– Да, конечно.

Однажды, давным-давно, Мауи, озорной полинезийский полубог, забрался на вершину Халеакалы, обиталища солнца, чтобы выполнить свой сыновний долг. Его мать пожаловалась, что дни слишком коротки и она не успевает готовить, наводить чистоту и просушивать одежду из тапы, и Мауи решил что-то придумать. Как только первый луч солнца достиг вершины, Мауи заарканил его с помощью лассо. Солнце молило его освободить, но Мауи сделал это, лишь когда солнце пообещало удлинить день, замедлив свой ход по небосклону.

– Ниихаусцы говорят: дни стали короче, потому что солнце нарушило свое обещание, и они пришли помочь Мауи, когда он будет снова ловить солнечный луч. Они спрашивают, не видел ли я Мауи.

Калабати посмотрела в ту сторону, где стояли мужчины в убранстве из перьев и с копьями, и почувствовала к ним жалость.

– И что же ты им ответил? – спросила Бати.

– Пока ничего. Я просто не знал, что сказать. Но теперь знаю.

Калабати не понравился его взгляд.

– Я боюсь тебя спрашивать, что ты собираешься им сказать.

Он еще шире улыбнулся:

– Я собираюсь сказать, что я – Мауи.

– Ох, Моки, не надо с ними играть. Ведь и так все идет хуже некуда.

– А кто играет? Я ощущаю внутри у себя какую-то странную силу. Мне кажется, я могу быть Мауи, или по крайней мере его человеческим воплощением. Говорю тебе, Бати, – это не случайно, что я оказался в этом месте именно сейчас. Возможно, мне подают знак.

Калабати схватила его за руку и попыталась увести.

– Моки, нет. Возвращайся домой. Работай над скульптурой, которую ты начал.

– Потом. – Он высвободил руку. – Сначала скажу им, кто я такой.