Ник вдруг почувствовал сильное желание увидеть солнечный свет. Он отрегулировал приборы лазерной установки, нажал на пуск и стал ждать показаний. Ждал долго.
Абсолютно ничего.
Пока Ник проверял приборы, Бакли пытался сделать снимки.
– Бесполезно, – сказал Бакли, с раздражением убирая камеру. – Как будто суп из фасоли разлили.
Ник посмотрел в иллюминатор. Чернота, казалось, давила на стекла, как бы стремясь прорваться внутрь.
Ник снова включил лазер. Опять ничего. Безвозвратно. Проклятие! Может быть, лазерный луч не может пробиться сквозь темноту, а может быть, трещина и в самом деле бездонна. Сейчас его уже это не волновало – он сильно замерз.
– Ладно, хватит, – сказал Ник, – я закончил. Давайте подниматься.
– Поднимайте нас! – крикнул Бакли.
–
Бакли повторил, но никакого ответа по рации не поступило. Капсула продолжала опускаться.
Ник почувствовал страх. Стены «Тритона», казалось, сжимаются вокруг них. Стало еще холоднее. И темнее.
– Может быть, свет слишком тусклый? – спросил Бакли. Ник лишь кивнул. Язык будто прирос к нёбу.
– Господи, поднимайте нас! – закричал Бакли и стал барабанить кулаком по стальной стенке капсулы. – Поднимайте!
–
Но они не остановились, даже не замедлили движения. Темнота с каждой минутой сгущалась.
– О Господи, Квинн! – Голос Бакли стал хриплым от страха. – Что происходит?
У Квинна наконец прорезался голос. Он старался говорить спокойно. Теперь уже и Бакли почти поглотила темнота.
– Не знаю. Но ясно одно: нужно сохранять спокойствие. Что-то случилось с рацией. Но ведь трос у них не бесконечный. Они опустят нас на полную длину, а потом все равно станут поднимать. Ничего другого им не останется. Давайте возьмем себя в руки и повисим здесь немного. Все будет в порядке.
Теперь «Тритон» полностью погрузился во мрак, снаружи и изнутри. Ник не видел даже вытянутой вперед собственной руки. Он потерял ориентацию в пространстве, не знал, где верх, где низ. Живот сводило от страха.
– Квинн! – Голос Бакли, казалось, донесся откуда-то снаружи. – Вы здесь?